Сатсварупа Даса Госвами - Письма, полученные мной от Шрилы Прабхупады. Том 1

– Дон тоже жертвует деньги, – сказал Прабхупада с улыбкой.

Отдавая деньги, я присел на корточки перед Прабхупадой, потом поднялся и отступил на несколько шагов к противоположной стороне комнаты. Когда я сел и снова посмотрел на него, его лицо было совсем другим. Передо мной словно предстал другой человек. Только что он лучезарно улыбался, с благодарностью принимая деньги, но теперь вдруг стал строгим. Его взгляд, казалось, пронзал меня насквозь. Этот взгляд уничтожал мое чувство довольства своей щедростью и покровительством и ставил меня на мое истинное место. Хотя Прабхупада ничего не произнес, но взгляд его говорил: «Не такое уж большое дело, что ты дал мне немного денег. Тебе по-прежнему необходимо вручить себя Кришне».

Приблизиться к Прабхупаде как личности и привязаться к нему означало приблизиться к Кришне и к сознанию Кришны. Всё влияние, которое он оказывал на меня, имело единственную цель – привлечь меня к преданному служению. Он снова и снова открыто объяснял, что в этом и состоит его миссия. Любой, кто ближе знакомился с Прабхупадой, понимал, что это правда. Прабхупада был чистым преданным Кришны, и от имени своего духовного учителя он старался привлечь всех, кого только можно, к служению Господу. С первых минут я не чувствовал и тени цинизма по отношению к Шриле Прабхупаде и не подозревал его в неискренности. Я сразу же ощутил его милосердие и всецелую преданность сознанию Кришны.

Мои личные сомнения были интеллектуального плана: действительно ли Бог существует? Я страдал от глубоко укоренившегося во мне агностицизма. Помимо этого, у меня были некоторые психологические особенности. Я не мог первым сделать шаг и полюбить Кришну или кого-то еще. Мне необходимо было чувствовать личное участие, любовь, заботу и особенное отношение ко мне. Конечно, потребность чувствовать себя особенным присуще каждому, но мне от этого не становилось легче. Если ко мне относились так же, как к другим, не проявляя особого внимания и заботы, то я не мог откликнуться, независимо от того, какой бы убедительной ни была философия с интеллектуальной точки зрения.

И все же я понимал, что требовать этого не в праве. Однако Прабхупада в совершенстве знал, как извлечь из меня сознание Кришны. У него всегда находилось для меня время, и он всегда был терпелив и толерантен. Искреннее желание Прабхупады привлечь меня к преданному служению было сильнее моего сопротивления преданности. Прабхупада множество раз проявлял ко мне особое отношение, в котором я нуждался.

Однажды мой начальник в офисе сказал, что перерыв на обед будет в час дня, а не в двенадцать, как обычно. Это означало, что я опаздываю на обед Прабхупады с его последователями. Мысль об этом была невыносимой, но что я мог поделать. Я вышел из офиса в холл и позвонил Прабхупаде с телефона-автомата. Я звонил ему впервые и чувствовал, что поступаю дерзко, словно Прабхупада равен мне и легкодоступен.

Прабхупада поднял трубку. Я спросил его, помнит ли он меня. Он помнил мое имя. Тогда я сказал, что не смогу прийти на обед вовремя и прошу, если можно, оставить мне немного прасада. Прабхупада сказал, что оставит. После этого я успокоился и смог поработать лишний час.

В час дня я прямиком направился на Вторую авеню 26. Прабхупада был один, все ребята уже пообедали. Мы немного поговорили, и потом Прабхупада сказал, чтобы я пошел в другую комнату. Деревянный пол был голым, а свернутый ковер лежал у стены (так делали каждый день, чтобы он не испачкался во время обеда). Прабхупада пригласил меня сесть, а сам вышел из комнаты. Вскоре он вернулся с тарелкой прасада. Прабхупада нагнулся и поставил тарелку передо мной.

Я тогда еще не привык к индийскому обычаю есть с тарелки, стоящей на полу. Мне это напоминало обращение с собакой. Но я не обиделся, когда Прабхупада поставил передо мной тарелку, хотя это было не совсем удобно. Я был благодарен ему за то, что он специально оставил для меня прасад, и не просто кормит меня (набить живот я мог в любой из бесчисленных закусочных по соседству), но и спасает меня от материальной жизни. Прежде чем начать есть, я поклонился Прабхупаде и прасаду. Это был первый поклон в моей жизни, хотя я уже видел, как кланяются другие. И в поклоне я услышал, как Прабхупада произнес: «Да». Для меня это стало наиважнейшим моментом – Прабхупада отдал должное моему преданию ему и принял это. Это было именно тем, в чем я нуждался, – особенным личностным общением, когда я был не просто одним из толпы, а индивидуальной душой, персонально одаренной милостью.