Елена Белякова - Церковный суд и проблемы церковной жизни

Кормчая книга переиздавалась неоднократно. Ее издания выходили почти без изменений в 1787, 1804, 1810, 1816, 1827 и 1834 г. Эти повторяющие друг друга издания породили представление об устойчивом и неизменном составе Кормчей [26] Известно, что на Афоне книжники восстановили утраченные листы списка XIV в. по первым листам Кормчей патриарха Никона. – Троицки. Хиландарски. 81. . В XVII в. были сделаны новые переводы церковных канонов. Знаменитый переводчик, келарь Чудовского монастыря Евфимий перевел Кормчую с толкованиями Вальсамона, а Епифанию Славинецкому принадлежал перевод Эпитоми Арменопула, но они остались в рукописях и не получили распространения.

Отмена Собором 1667 г. постановлений Стоглава и Собора 1620 г. сделала очевидным кризис русского церковного права. Решения Собора 1667 г. не означали обращение к канонам, они представляли собой смену ориентации: отныне образцом становилась практика греческой Церкви. Обсуждения, насколько эта практика соответствовала канонам, не было. Об этом свидетельствуют вопросы, которые были поставлены архиепископам на Соборе 1666 г.: православны ли восточные патриархи и правильны ли их книги [27] Материалы для истории раскола . 63–64. .

Положительные ответы на эти вопросы означали, что необходимо отказаться от русской богослужебной практики, не совпадающей с греческой и принять новоисправленные книги.

Собор 1667 г. отменил решение Собора 1620 г. о перекрещивании униатов и латинян, так как эта практика не соответствовала греческой. Вмешательство греческих патриархов привело и к тому, что суд светских людей над священниками был признан неканоничным, и это привело к временной отмене Монастырского приказа [28] См.: ААЭ IV . 203, 212–214. .

Дальнейшее развитие русского церковного права было обусловлено борьбой с расколом. Следствием этой борьбы явились еще большая централизация и бюрократизация в управлении Церковью, придание ей исключительно государственного характера, уничтожение всех форм религиозной «самодеятельности»: запрет на создание скитов, возведение часовен.

Одним из последствий борьбы с расколом явилось уничтожение покаянной дисциплины, так как свободный выбор духовника был отменен, а затем последовал и запрет на наложение епитимий [29] Подробнее см. ниже, гл. 12. .

Приказная система управления Церковью была усовершенствована при патриархе Иоакиме: открылся приказ церковных дел, который смотрел за благочинием в московских церквах и за поведением московского духовенства. По образцу патриарших приказов устраивались и приказы в епархиях.

Последняя попытка Церкви отстоять свои права в деле суда и сохранения земель имела место при последнем патриархе Адриане, по указанию которого была составлена подборка из Стоглава, Печатной Кормчей, Постановлений Собора 1667 г., а также более поздних указов, свидетельствующая о том, что духовенство подсудно только духовным судам. Однако и сам патриарх, по-видимому, не надеялся уже отстоять церковные права, а лишь считал необходимым довести до сведения царя Петра Алексеевича существующие церковные нормы.

При Петре I превращение Церкви в один из органов государственного управления получило окончательное завершение. Наиболее решительный шаг, сделанный Петром I, – отмена патриаршества и создание Духовной коллегии, впоследствии переименованной в Святейший Синод. Этот шаг коренным образом изменил юридическое положение Церкви в государстве:

Связь церковной реформы с протестантскими образцами установлена и доказана в работах П.В. Верховского [31] См.: Верховской. Учреждение; Верховской. Политика . . Но, как отмечал прот. М. Горчаков [32] См.: Горчаков. Монастырский приказ . , можно говорить и о логической связи реформ Петра I с попытками его предшественников подчинить себе управление Церковью, в частности, посредством Монастырского приказа, восстановленного в 1701 г., еще до создания Духовной коллегии.

Отныне каноны теряют значение правовой нормы.Хотя Духовный Регламент и предписывал читать их епископам во время трапезы, однако это не значит, что законодатели руководствовались ими на практике. В церковном законодательстве решающее значение имеют теперь государственные интересы и задача Церкви – верно служить интересам «chef de l’Eglise», как именует себя Екатерина II.