Иларион (Алфеев) - Проповеди. Том I. Праздники

25 октября 2010 г.

Святая Гора Афон, Свято-Георгиевский храм монастыря Ксенофонт

Память святого Филофея Коккина, Патриарха Константинопольского, переносит нас в далекие времена, когда связи между Церковью Константинопольской и Церковью Русской были не менее тесными, чем теперь. Патриарх Филофей Коккин был соратником, сподвижником и единомышленником святителя Григория Паламы, одним из тех иерархов Церкви, которые ревностно защищали афонскую монашескую традицию.

Но и на Руси в это время созидалась монашеская жизнь и исихастская традиция. Ее главным выразителем в то время был преподобный Сергий Радонежский, которого на Руси называли Игуменом земли Русской. Патриарх Филофей знал о нашем святом подвижнике. Именно он благословил преподобного Сергия на устроение общежительного монастыря, прислав ему благословенную грамоту и параманный крест, который до сего дня хранится в Троице-Сергиевой Лавре. Таким образом, русская монашеская традиция получила благословение от святого Патриарха Филофея.

Мы слышали из жития святителя Филофея Коккина о том, какие трудности в тот период испытывала святая Константинопольская Церковь и какие попытки предпринимались, чтобы найти общий язык с латинской Церковью: как Папа Римский присылал своих легатов в Константинополь для заключения унии и как в эту трудную для Православия эпоху иерархи Святой Церкви, во главе которых стоял святитель Филофей, защищали Православие.

Мы знаем из истории Константинопольской Церкви, что патриархи в разное время занимали разную позицию: были среди них те, которые, как святой Филофей Коккин, прославились защитой Православия, а были и те, которые, подчинившись политическим влияниям и обстоятельствам, подписали унию. На Руси знали об этом. И события, происходившие в Константинополе, не могли не отражаться на жизни Русской Церкви. Она стала автокефальной в силу того, что Патриарх Константинопольский подписал унию. Но впоследствии константинопольские патриархи признали Русскую Церковь как автокефальную, и из возлюбленной дочери она превратилась в возлюбленную сестру.

Сегодня эти события кажутся очень далекими, но связи, которые были тогда установлены, остаются и сейчас. Это и связи между иерархией Константинопольской Церкви и Московского Патриархата, это и связи между монахами двух Церквей. И сегодня, как и тогда, Афон является местом, где встречаются православные греки, русские, украинцы, молдаване и представители многих других национальностей. Паломники из Русской Православной Церкви, как и прежде, приезжают на Святую Гору Афон, чтобы напитаться здесь духовной мудростью и приобщиться к монашеской традиции, давшей миру великих святых: святителя Филофея Коккина, святителя Григория Паламу.

Надеюсь, что Афон и дальше будет оставаться тем, чем он был на протяжении более тысячи лет, – местом, куда стекаются ищущие жития постнического, где будут ярко сиять светочи православной веры, где будет сохраняться и передаваться из поколения в поколение монашеская традиция.

27 октября 2010 г.

Святая Гора Афон, Введенский храм Великой Лавры преподобного Афанасия

Преподобный Симеон Новый Богослов (949–1022) был игуменом монастыря святого Маманта Ксирокерского в Константинополе и прославился подвижнической жизнью и своими духовными писаниями. Его перу принадлежат три богословских слова, пятнадцать слов нравственных и тридцать четыре огласительных слова, а также три сотницы глав о молитве и добродетельной жизни. И, может быть, самая замечательная и значительная его книга – это собрание гимнов Божественной любви. В этих произведениях он говорит на богословские нравственные темы, но особенно яркими являются страницы, посвященные описанию духовной жизни и того опыта богообщения, который он переживал на протяжении всей жизни.

Еще будучи юношей и послушником, учеником святого Симеона Студита, известного как Симеон Благоговейный, он сподобился видений Божественного света. Во время молитвы крыша его келии отверзалась, и на него нисходил Божественный нетварный свет. И когда он был рукополагаем в сан иерея, Божественный свет в виде огня сошел на его голову, о чем свидетельствует его ученик преподобный Никита Стифат, написавший его житие.