Алена Селиванова - Крест и радуга. Сборник статей

Недовитое гнездо

Уходя за тайную границу,

Далеко – в родное никуда,

В Отчем доме вспомнила синица

Тени недовитого гнезда.

Видимо, не будет мне покоя,

Если птицей певчей не вернусь,

Если за жемчужною рекою

Не восстанет вновь Святая Русь

Я не знаю, сбудутся ль надежды,

Где мне суждено – из сна – уснуть…

Только голос напевает нежно:

– Через сердце пролегает путь…

Когда я родилась, родители жили в коммуналке. По рассказам мамы и бабушки я знаю, что они переехали оттуда к прабабушке в дом, когда мне было 7 месяцев. И когда я говорила, что помню эту комнату, мне никто не верил – потому что этого просто не может быть. Но тем не менее я помню…

Фото автора

Мое первое сознательное воспоминание – я сижу в своей кроватке, которая почему-то выдвинута на середину комнаты. Картонная коробка с моими игрушками, где лежат большой белый плюшевый медвежонок, рыжая лиса, маленький бурый мишка, пирамидки и кубики – тоже выдвинута из угла комнаты, где она стояла всегда, и теперь стоит рядом с моей кроваткой. Мама моет полы. Окно выходит на запад, и огромное рыжее Солнце, склоняяськ закату, светит в комнату.

«Почему мои игрушки не на месте?» – думаю я. Мое внимание цепляется за эти игрушки. Почему они совсем не там, где должны быть? И тут сознание словно просыпается и фиксирует этот момент. Я поняла, что я – девочка, что сижу сейчас в кроватке и ищу глазами игрушки.

А до этого было не так. До этого я словно бы находилась в центре огромного пузыря. Я знала, что я есть – и это, пожалуй, все. Мама носила меня на руках, подносила к зеркалу – я понимала, что это моя мама, но свое отражение в зеркале я не воспринимала. Я не понимала, что это я. Я была внутри прозрачного пузыря и сознавала, что я есть. И внимательно и с огромным изумлением разглядывала тот мир, в котором оказалась. Но себя с этим маленьким телом, которое отражалось в зеркале, я никак не связывала. Как кошка. Сколько бы раз я не подносила кошку к зеркалу, она всегда равнодушно смотрела и отворачивалась. Не реагировала на отражение никак. Видимо, не сознавала, что отраженное тело – ее. Точно так же и я тогда… Просто – внимательно и с удивлением разглядывала этот мир как бы из центра огромного мыльного пузыря, у которого не было определенных границ, не оценивая, не деля на правое и левое, плохое и хорошее…

Наверное, тогда существовал – только один этот взгляд… И, может быть, так я смотрю до сих пор всю жизнь – только иногда забываюсь и заслоняю этот взгляд построениями рассудка…

Скорее всего, тогда мама убиралась в комнате перед отъездом и собирала вещи. Потом мы переехали в дом прабабушки. Этим шагом мама подарила мне замечательное деревенское детство – свободу, любовь близких и красоту природы…

Еще одно раннее воспоминание. Мне около трех лет. Морозный зимний вечер. Родители идут домой через всю деревню по расчищенной бульдозером дороге. Под валенками хрустит снег. Я сижу у отца на плечах, держусь за его воротник и шапку, и неотрывно смотрю на Луну. Огромная, желтая с голубоватыми тенями, полная Луна сияет в высоком морозном звездном небе. Я знаю, что видела ее раньше… и ближе… Я пытаюсь вспомнить… Огромная Луна наплывала на меня, все ближе, ближе… Я отчетливо видела лунные кратеры. горы и моря, и все это неслось прямо на меня… Нет, это я летела к Луне… Летела неправдоподобно быстро, в потоке лунного света… Но как это могло быть? Когда? Ответ пришел тут же: когда меня не было. Но разве могло быть такое, что меня – не было? Не было этого тела, этого мира… А я – была, и летела к Луне… Ведь я же видела это, и помню! А дальше? Что было потом? Но тут дверь словно захлопывалась. Я ничего не могла вспомнить. А Луна в голубоватом ореоле сияла в морозном небе, словно говоря: ну ты же знаешь это, знаешь… Но я не могла вспомнить… Видимо, это душа после прожитой жизни улетала все дальше от Земли… А что же было дальше – там, на другом берегу великой Реки бытия? Отрешившись от всего – и от мира, и от себя, я попробовала в медитации найти ответ.

И увидела… Увидела изнутри – глазами души – другую душу. Мы находились словно бы внутри огромного изумрудного кристалла. Мы разговаривали – вспоминали прошлые взлеты и падения, думали, что со всем этим делать, и строили планы на будущее. Что-то из тех разговоров и планов я узнала – как вполне реальные события, произошедшие со мной в данном воплощении… Но это – отдельная история, я просто хочу сказать, что вспомнить то, что происходитс душой за гранью земного бытия – возможно… В семь лет я впервые написала стих, уже достаточно сознательно. Помню, я стояла осенью на возвышенности в поле и смотрела, как Солнце садилось за лес. И это мягкий, золотистый рассеянный свет, заливавший округу, напоминал о чем-то, куда-то звал… И, придя домой, тут же с ходу записала сложившиеся в рифму впечатления: