Алексей Фомин - Неслучайные «случайности». Новые истории о Промысле Божьем

Из таких состояний человек самостоятельно не выходит, хотя кровотечение из раны на ноге к тому моменту само остановилось. Выяснить что-либо было немыслимо, так как мужчина по причине праздников был слегка трезв и туго соображал, к тому же состояние усугублялось гипоксией головного мозга вследствие кровопотери. Судя по всему, он даже не заметил, как поранил ногу, забрел в чужой двор, где и свалился от упадка сил. Довольно быстро приехала «скорая», но больной хорохорился, отказывался от госпитализации, кричал, что «полежит и все пройдет», даже попытался встать, но тут кровь вновь хлынула рекой из раны, он снова упал, и пришлось даже накладывать жгут. Уговорить его лечь в больницу удалось только властью священнической, и он почему-то послушался.

Поневоле задумаешься обо всех совпадениях: только раз в год бывает крестный ход и в этой деревне собирается столько народу, а в среде этого народа оказываются врачи, которые способны адекватно оценить ситуацию (ведь местные жители, друзья пострадавшего, предлагали оставить его в покое, мол, так оклемается!). Только ребенок-непоседа способен был отыскать человека в чужом бурьяне.

И еще: ведь крестный ход – дело Божье, а чудо – это, прежде всего, торжество Правды Божьей уже здесь, на земле, когда врата ада не могут ее одолеть (Мф. 16, 18)!

Священник Алексий Тимаков.

Чудо рядом с нами. Саратов, 2006.

www.wco.ru/biblio/books/miracle1/Main.htm

В 2000 году, перед Рождеством, как-то в середине недели у меня накопилось много треб, и в перерыве между утренним и вечерним богослужениями я отправился к ожидавшим меня. Предстояло мне, как я полагал, двух причастить и освятить одну квартиру. Всегда стараешься сначала посетить болящих, так как они говеют, и уж потом идешь к тем, кто может спокойно подождать. Я так и распределил свое время. Взяв с собой две частички Святых Даров, я причастил двух страждущих и отправился пешком на освящение квартиры в один из самых дальних уголков нашего Гольянова, куда не ходит никакой транспорт. Как только мне открыли дверь, я понял свою ошибку. Полгода назад я уже причащал эту тяжелобольную женщину, и просто что-то перепуталось в моей голове, когда я собирался… – причастить было уже нечем. Вернуться в храм и взять запасные Дары возможности не было: скоро должна была начаться вечерняя служба и я просто не успевал. Я как мог извинился и пообещал прийти в ближайшую субботу, хотя всеми силами старался освободить середину дня той первой послерождественской субботы для личных целей. И, возвращаясь в храм, я сильно ругал себя, ибо, скорее всего, не получалось теперь исполнить все намеченное. Но что делать? Раз виноват, значит, и исправляй!

Через пару дней, отслужив субботнюю литургию и поместив в маленькую походную чашу частичку Тела и немного Крови Христа для той самой болящей, я вышел из алтаря. В то время в нашем храме еще не было традиции причастия после крестин, и Святые Дары потреблялись сразу после службы. То есть я хочу сказать, что немного Крови Христовой оказалось в походной чаше только благодаря моей оплошности в середине недели.

Ко мне подошли мужчина и женщина среднего возраста. Они были чем-то взволнованы, в глазах читалась мольба. «Батюшка, – обратились они ко мне, – не могли ли вы причастить нашу маму? Она умирает. Тут недалеко, в поселке Восточном. Мы на машине довезем. Мы несколько раз обращались к нашему батюшке из церкви Димитрия Солунского, а он так и не смог. Сегодня вот к вам послал». Отказать я не мог. Тем более что Святые Дары в дароносице висели у меня на груди. В голове, правда, промелькнул соблазн в виде досады: «А ты еще надеялся успеть все доделать; плакали твои сегодняшние заботы!»

До Восточного – километров пятнадцать. Мы очень быстро доехали до места. Больная была в очень тяжелом состоянии, хотя и в сознании. Я смог ее напутствовать, а причастил только Кровью – она могла проглотить только жидкость. Но Кровь-то в чаше была!

Так Господь, соединив мою нерадивость с нерадивостью другого священника, устроил все, чтобы Его верная раба с миром отошла к Нему.

Меня же мои провожатые доставили на причастие к той, забытой мною, но не Богом болящей из дальнего уголка Гольянова и на той же машине отвезли в храм. Ко всему прочему, все так ладно спорилось, что я успел сделать все намеченные на ту субботу дела, хотя времени на их выполнение, казалось, вовсе не оставалось.

Священник Алексий Тимаков.