– Вид их, – говорил о. Серафим, – был молниезрачен; одежда белая, как снег, или златотканая; пение же их и передать невозможно.
Невыразимый восторг охватывал тогда преподобного. «Бысть сердце мое, – говорил он, – яко воск тает от неизреченной радости (Пс. 21, 15). И не помнил я ничего от такой радости. Помнил только, как входил в святую церковь да выходил из нее». И однажды он во время литургии сподобился такого видения, какого удостаивались очень немногие и из самых великих святых.
«Однажды случилось мне служить в святый и Великий четверток. Божественная литургия началась в два часа пополудни, и обыкновенно – вечернею. После малого входа и паремии возгласил я, убогий, в Царских вратах: “Господи, спаси благочестивый и услыши ны!” и, войдя в Царские врата и наведя орарем на народ, окончил: “И во веки веков”, – вдруг меня озарил луч как бы солнечного света. Взглянув на это сияние, увидел я Господа и Бога нашего Иисуса Христа, во образе Сына Человеческого, во славе и неизреченным светом сияющего, окруженного Небесными Силами, Ангелами и Архангелами, Херувимами и Серафимами, как бы роем пчелиным, и от западных церковных врат грядущего на воздухе. Приблизясь в таком виде до амвона и воздвигнув пречистыя Свои руки,
Господь благословил служащих и предстоящих; посем вступив во святый местный образ Свой, что по правую сторону Царских врат, преобразился, окружаемый Ангельскими ликами, сиявшими неизреченным светом во всю церковь. Я же, земля и пепел, сретая тогда Господа Иисуса на воздухе, удостоился особенного от Него благословения; сердце мое возрадовалось чисто, просвещенно, в сладости любви ко Господу!»
Преподобный Серафим изменился видом и, пораженный божественным видением, не мог сойти даже с места у Царских врат. Заметив это, о. Пахомий послал двух других иеродиаконов, которые, взяв его под руки, ввели во святый алтарь. Но он еще около трех часов продолжал стоять здесь неподвижно в благодатном изумлении. И только лицо его все время изменялось: то делалось бело, как снег, то разливался по нему румянец.
После окончания богослужения старцы спросили его: «Что случилось?»
И о. Серафим, ничего не таивший от своих духовных отцов, поведал им все. Они дали завет ему: ограждать себя молчанием и еще более углубляться в смирение, опасаясь надмения от такого необычного видения. Преподобный принял их наставление со всею кротостью и молчал до нужного времени.
А что испытывал угодник Божий в Святом Таинстве Причащения, то ведомо вполне ему лишь одному. Из наставлений же его мы знаем, какое величайшее значение он придавал святой Евхаристии.
Когда его спросили, как часто приступать к пренебесному Таинству, он ответил: «Чем чаще, тем лучше».
В частности, дивеевским сестрам дал следующее правило, как записала инокиня Капитолина: «Не следует пропускать случая как можно чаще пользоваться благодатию, даруемой приобщением Святых Христовых Таин. Стараясь по возможности сосредоточиться в смиренном сознании всецелой греховности своей, с упованием и твердою верою в неизреченное Божие милосердие, следует приступать к искупляющему вся и всех Святому Таинству, умиленно говоря: “Согрешил, Господи, душою, сердцем, словом, помышлением и всеми моими чувствами”».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Все даты в книге даны по старому стилю.
Προχορος (греч.).
Старец Досифей миру был девицей Дарьей Тяпкиной, скрывшей свой пол, чтобы нести свой подвиг под видом монаха-мужчины.
Из кондака Введению во Храм Пресвятой Богородицы.
Из жития святого Феодора Сикеота.
В день кончины святителя Тихона Задонского.