Владимир Чугунов - Авва. Очерки о святых и подвижниках благочестия

Оставшись в Архангельске совершенно один, я лишился своих родителей и должен был до всего доходить сам. Среди сверстников по классу я не находил да и не искал себе поддержки или помощи; они все были способнее меня, и я был последним учеником. На меня напала тоска. Вот тут-то и обратился я за помощью к Вседержителю, и во мне произошла перемена. В короткое время я продвинулся вперёд настолько, что уже перестал быть последним учеником. Чем дальше, тем лучше и лучше я успевал в науках, и к концу курса одним из первых был переведён в семинарию, в которой окончил курс первым учеником в 1851 году и был послан в Петербургскую академию на казённый счёт. Ещё будучи в семинарии, я лишился нежно любимого отца, и старушка-мать осталась без всяких средств к существованию. Я хотел прямо из семинарии занять место дьякона или псаломщика, чтобы иметь возможность содержать её, но она горячо воспротивилась этому, и я отправился в академию. В академическом правлении тогда занимали места письмоводителей студенты за самую ничтожную плату (около десяти рублей в месяц), и я с радостью согласился на предложение секретаря академического правления занять это место, чтобы отсылать эти средства матери. Окончив курс кандидатом богословия в 1855 году, я поехал священником в Кронштадт, женившись на дочери протоиерея К. Н. Несвитского Елизавете, находящейся в живых и доселе; детей у меня нет и не было. С первых же дней своего высокого служения Церкви я поставил за правило: сколь возможно искреннее относиться к своему делу, пастырству и священнослужению, строго следить за собою и за своей внутренней жизнью. С этой целью прежде всего принялся я за чтение священного писания – Ветхого и Нового Заветов, извлекая из них всё назидательное для себя, как для человека вообще и священника в особенности. Потом я стал вести дневник, в котором записал свою борьбу с помыслами и страстями, свои покаянные чувства, свои тайные молитвы к Богу и свои благодарные чувства за избавление от искушений, скорбей и напастей. В каждый воскресный и праздничный день я произносил в церкви слова и беседы или собственного сочинения, или проповеди митрополита Григория. Некоторые из моих бесед изданы, и весьма много осталось в рукописи. Изданы беседы «О Пресвятой Троице», «О сотворении мира» и «О блаженствах Евангельских». Кроме проповедничества, я возымел попечение о бедных, как и я, сам бывший бедняком, и лет около двадцати назад, в 1874 году, провёл мысль об устройстве в Кронштадте Дома трудолюбия для бедных, который и помог Господь устроить лет пятнадцать тому назад. Вот и всё».

За первой литургией отец Иоанн обратился к своей пастве с такими словами:

«Сознаю высоту моего сана и соединённых с ним обязанностей, чувствую свою немощь и не-достоинство, но уповаю на благодать и милость Божию, немощная врачующую и оскудевающая восполняющую. Знаю, что может сделать меня более или менее достойным этого сана и способным проходить это звание. Это любовь ко Христу и к вам, возлюбленные братия и сестры мои. Да даст и мне любвеобильный ко всем Господь искру этой любви, да воспламенит её во мне Духом Святым».

Через 25 лет в том же храме при подношении ему наперсного креста с украшениями, батюшка сказал:

«Спасибо вам, что вы благосклонно отнеслись к моим немощам. Да, я исполнен немощей и знаю мои немощи, но сила Божия в немощи совершается, и она дивно совершалась во мне в продолжении 25-летнего священствования моего, и, дерзну сказать – ибо скажу истину, – через меня совершалась во многих, в простоте верующих, очевидным, осязательным образом Слава благодати! Слава Господу Иисусу Христу, даровавшему нам благодать на благодать! Говорю вам об этой силе Божией во мне для того, чтобы вы вместе со мною прославили великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, коего благодать и милость не оскудевает и ныне, как не оскудеет до века. Кто исчислит за всё это время бездну спасения Божия, совершавшегося во мне благодатью Христовою всякий день и – многократно! Не могу исчислить бесчисленного множества козней миродержца и приступов страстей, разрушенных милостью и силой Христовой во мне, по моей тайной молитве веры, ради сердечного покаяния и особенно – силою Божественного Причащения!.. Слава Спасителю нашему Богу!»

В 1901 году по инициативе преосвященного Назария, епископа Нижегородского, состоялась встреча отца Иоанна с городскими священниками, во время которой отец Иоанн сказал следующее: