Енох - Хатуахвар - Взойдёт солнце правды. Часть вторая

19. После этих слов они вновь схватились. Предводитель оказался немного сильней Сиравна, но последний не падал духом и, получив ранение в лицо и грудь, с какой-то обидой и спокойствием, приобретённым лишь благодаря усилию воли, произнёс: «Ты забрал меня ребёнком, и вместо славных походов, милосердия и почести я получил избиение, рабство и унижение. Я видел горе и му́ки, которые ты причинял своим рабам, жителям пустыни и мне. Предатель – это ты, и ты поплатишься за свою жестокость и несправедливость!» Сразу же после обмена мнениями друг о друге Сиравн безо всякого страха бросился на предводителя. В какой-то момент он поднырнул под его удар, вывел врага из равновесия, ранил в бок, нанёс ещё несколько ударов саблей и перерезал ему горло.

20. Всё оставшееся войско Каджихия разбежалось от страха, а приплывший военачальник по имени Уши́м забрал себе всех его рабов на корабль в качестве трофея. Сиравн, также очутившись на судне, в первый же удобный момент хорошо спрятался за череду бочек с вином и маслом и чудом остался незамеченным, и по этой причине не был заключён в клеть, расположенную в трюме. Когда никого из надсмотрщиков рядом не было, он шепнул Коре и другим узникам в клети: «Как только мы приплывём в порт, я освобожу вас всех. Будьте в этом уверенны».

21. Сразу после выгрузки товара, предназначенного для продажи в ближайшем городе, корабль отправился в путь до следующего порта и рынка, расположенного возле него.

22. Прошло несколько часов. Близилось утро следующего дня. Многие из рабов, в том числе и Сиравн, сильно замёрзли, пребывая в тёмном сыром холодном трюме. Вокруг не имелось ни одежды и ничего другого, во что можно было бы укутаться и согреться, а валялось лишь множество пустых ящиков. Кроме мешка полузасохших овощей, лежавшего в самом конце помещения, еды никакой не было, и в дополнение к холоду рабов и Сиравна мучил сильный голод и жажда.

23. Когда настало утро и мягкие лучи восходящего солнца проникли через маленькое окошечко, находившееся под потолком, несмотря на изнеможение, наступившее после длительной голодовки, Атми нашёл в себе силы быстро выскочить из-за бочек, зарубить надсмотрщика, забрать у него ключи от клети и освободить узников, которые вскоре также принялись сражаться с надзирателями.

24. В начале драки Сиравна окружили и пытались убить три стража, но внезапно ему на помощь подоспел Вухим (Коре) и сразился с одним из них.

25. Сиравн ловко наносил удары и уворачивался от вражеских сабель и в конечном итоге поразил своих врагов. Вслед за этим расчётливый сарацин вывел рабов с корабля и, находясь возле рынка, пытаясь перекричать окружающий шум и гам, громко сказал им: «Бегите, ибо всех нам не победить!»

26. Бывшие узники стали разбегаться, но некоторым из них в спины вонзились стрелы. Среди раненных оказался и друг Атми – Коре, которому удалось скрыться от врагов лишь благодаря неимоверным усилиям и верному товарищу.

27. Спустя некоторое время, когда двое друзей удалились от порта на большое расстояние, они встретили небольшую группу рабов, сбежавших с корабля вместе с ними. Один из них приблизился к ним и опечаленно произнёс: «Этот план был безумен, и многих убили. Но лучше быть мёртвым, чем потерять свободу на всю оставшуюся жизнь; а мы к тому же по-прежнему живы, за что и благодарим вас».

28. Поначалу Атми не знал, что ответить на это, но потом сказал: «Идите своим путём, обретшие волю. Вы теперь сами себе хозяева». Так они попрощались и разошлись каждый своей дорогой.

29. Вместе со своим другом Атми побрёл по пустыне, где не было ни воды, ни еды, но была свобода и немыслимая жара.

30. От боли и большой потери крови Коре выглядел бледным и часто причитал, повторяя одно и то же: «Эх, зачем мы сбежали и зачем ввязались в драку! Я не был бы сейчас ранен, и у нас были бы вода и еда… Пусть Каджихий всех угнетал, но мы его слушались, и у нас была вода… Мы слушались бы и приплывшего господина, зато у нас была бы вода и еда… А так – лишь смертельная рана в спине».

31. От страданий и обиды друга Сиравна мучили мрачные мысли и совесть. В его голове всё смешалось, и он уже и сам не мог понять, хорошо или плохо он поступил, устроив подневольным бедуинам побег?

32. Миновав небольшой бархан, Коре Ар-Фаи, чьё выражение лица говорило о полном бессилии, страхе и отчаянии, произнёс: «Я больше не могу идти: мне плохо. Я чувствую, как силы покидают меня». После этих слов, продолжая стонать, он упал на землю, утянув за собой ослабевшего от жажды Атми. Его дыхание становилось всё труднее и труднее, а взгляд – всё более отстранённым и неживым. В один момент Коре еле слышно пробормотал: «Похоже, пора нам прощаться. Этот мир… он просто меня сильней».