архимандрит Рафаил Карелин - Врачевство духовное. Ответы на вопросы читателей

Будут ли праведники в Царстве Божием обладать некоей динамикой, то есть смогут ли они общаться с родственниками, говорить со святыми, двигаться и так далее? Или Царство Небесное – это статическое состояние, где все поглощает благодать Божия?

Царство Небесное – это Царство благодати. Святые могут видеть тех, кого они пожелают. Вечная жизнь – это вечное приближение к Богу, поэтому состояние души динамично: перед ней открываются все новые степени совершенства.

Господь всемогущ и всеблаг. Но почему Он дал людям путь спасения скорбями? Отвечают: чтобы не нарушить нашу свободу. Но раз Он может все, то мог бы и спасти без скорбей, не нарушая свободы, и, во всяком случае, исключить возможность погибели для тех, кто спастись хочет. И кстати, какая же это свобода, если человек не хочет страдать, но вынужден выбирать: тут терпеть или вечно мучаться. (Я православная, хожу в храм регулярно и давно, «стандартные» ответы на этот вопрос знаю и задаю его в надежде побороть помыслы, которые меня периодически одолевают.)

«Господь всемогущ и всеблаг», и именно поэтому Он выбирает наилучшее для человека и не может заменить его менее совершенным. Кто задает подобные вопросы, тот забывает такой универсальный факт, как грех, поразивший все человечество. Поэтому нередко во время внешнего мира и благополучия начинает происходить внутреннее гниение человека и забвение вечного, – тогда скорби отрезвляюще действуют на него и являются не злом, а благом – средством спасения. Господь ставит человека в различные житейские ситуации, однако не делает за него выбора. Поэтому человек может принять или отвергнуть то, что дает ему Господь. Вы путаете волю с желанием и считаете, что, если желание неисполнимо, – значит, воли не существует. Попробуйте бороться со своими страстями, воздерживаться от греха и упражняться во внутренней молитве, и Вы обнаружите саму себя не такой, какой представляли раньше, и увидите, что мерзость греха гораздо страшнее всяких скорбей, как внешних, так и душевных. Обычно такие вопросы задают люди, которые ищут в религии не вечного спасения и богообщения, а дополнительную страховку и гарантию своего земного благополучия. Это дух гуманизма, который не может понять тайну Креста и примириться с ней; он хочет «дарового» воскресения, но без Распятия, для него Голгофа – не центр спасения, а пугающая картина. Если бы гуманисту была бы дана 100-летняя жизнь на земле, исполненная всех чувственных удовольствий, то он не поблагодарил бы Бога, а сказал бы с негодованием: «Если Бог всемогущ, то почему я должен умереть!», – не понимая, что в христианстве сама смерть – есть рождение в истинную жизнь. Уже апостол Павел писал, что для языческого разума учение Христа, а особенно Крест Христа, представляется как безумие, но в этом «безумии» – высшая мудрость мира (см.: 1 Кор. 1, 23–25). И в страдании, и в смерти – зачатки вечной жизни.

Какова настоящая дата Рождения Иисуса Христа? Как мне известно, Климент Александрийский писал, что 20 мая (оговариваясь); некоторые считали, что Христос родился в ноябре; были варианты – 21-е или 25 марта. Так называемые мессианские евреи считают датой рождения Христа месяц октябрь. А в 273 году впервые стали упоминать о Рождестве 25 декабря.

В Церкви живет и действует Дух Святой, поэтому церковное Предание является истиной, а мнения отдельных личностей – предположениями, тем более что предание о Рождестве 25 декабря восходит к иерусалимскому преданию. Нельзя сказать, что в 273 году стали впервые упоминать о Рождестве Христовом 25 декабря. Это – нарушение элементарной логики. Надо выразить мысль по-другому, а именно: в имеющихся у нас письменных источниках (едва ли до нас дошел 1 % древнехристианской литературы I–III веков) первые сведения о 25 декабря как дне Рождества Христа относятся к 273 году. Ученики Сократа и Платона помнили дни их рождения и собирались вместе, чтобы выразить уважение и признательность своим учителям. Это продолжалось до падения Константинополя, то есть до середины XV века (философы Мистрийского кружка). Было бы более чем странно, если бы христиане первых веков по Р.Х., жизнь которых была христоцентричной, сохраняя даты смерти мучеников, проявили бы такое безразличие к дню рождения своего Спасителя. Дата 25 декабря вошла в Церковь потому, что была основана на древнейшем предании. Если же взять внешние ориентиры, то надо определить по юлианскому календарю ветхозаветный праздник, называемый День «фимиама», или очищения, когда первосвященник (или заменяющий его священник) входил во Святая Святых для каждения и читал молитвы о прощении грехов народа. Затем – время служения священнической чреды, которая продолжалась приблизительно две недели. Зачатие святого Иоанна Предтечи возвещено Захарии во Святая Святых (см.: Лк. 1, 13), когда Захария в порядке своей чреды служил пред Богом (Лк. 1, 8). Иоанн Предтеча был на шесть месяцев старше Иисуса Христа. Этим определяется день Благовещения, а за ним другие даты. Здесь имеет место и определенная символика, зафиксированная в юлианском календаре. Рационалисты стараются все относящееся к Евангелию, и день Рождества, и год Рождества, и время Распятия Христа, поставить под сомнение. Они одержимы желанием поколебать веру в Церковь и противопоставить церковному Преданию свои собственные предположения. В конце XIX века перед Российским астрономическим обществом встал вопрос: уточнить дату Рождения Иисуса Христа. И тогда выдающийся русский ученый – богослов Василий Болотов, выступая на заседании, доказал на основании анализа хронологии древнего мира, что это невозможно: «Это будут “иксы”, основанные на “иксах”». Астрономическое общество единогласно отказалось от поставленной было задачи. Далее следует сказать, что в древней Церкви существовал обычай иногда соединять праздники по их смыслу. Так, например, в настоящее время в праздник Воздвижения Креста вспоминаются несколько событий: обретение Креста царицей Еленой, Воздвижение Креста перед народом и возвращение Креста после персидского плена. До середины IV века существовал обычай соединять праздники Рождества и Крещения, однако не сливая их. Вера в церковное Предание, которое всегда существовало в Церкви, является органической частью нашей веры в Церковь, а вера в Церковь неотделима от Православия.