архимандрит Рафаил Карелин - Путь христианина. Слова и беседы

И вот когда волхвы увидели необычайную звезду, то они поняли, что это – знак того, что исполнились обетования Божии, что звезда зовет их к себе, за собой. И, оставив свои дома, свои семьи, они пустились в далекий и опасный путь. По дороге в Вифлеем волхвы прибыли в Иерусалим. Там они спросили у книжников и законников, где должен родиться Царь Иудейский. Те отвечали: «По пророчествам, в Вифлееме». Волхвы сказали: «Мы видели звезду Его». Они думали, что весь Иерусалим выйдет приветствовать своего Царя. Однако в городе началось смятение. Улицы обезлюдели, как перед страшной бурей. Как будто жители Иерусалима ожидали не спасения, а какой-то грозной кары.

Волхвов призвал к себе Ирод, царь Иудеи, и стал спрашивать у них о рождении дивного Ребенка. Затем сказал: «На обратном пути расскажите мне о Нем, чтобы и я пошел и поклонился Ему».

Кто был Ирод? Один из чужестранцев, идумеянин, который при помощи Рима захватил власть над Иудеей. В нем ярость тигра сочеталась с изворотливостью змеи. Весь свой путь к трону он усеял трупами противников. Каждый шаг его к престолу знаменовался страшными преступлениями, даже одно из которых сделало бы его имя проклятым для потомков. Когда Ирод еще не захватил полноты власти в свои руки, то синедрион, это верховное судилище, попытался оказать ему сопротивление. Ирода вызвали в синедрион, чтобы он дал отчет в своих злодеяниях.

И вот Ирод явился, но не как обвиняемый, который покорно готов отвечать на вопросы судьи, а в царственном блеске, окруженный воинами с обнаженными мечами.

«Что вам надобно?» – спросил он у членов синедриона, но те затрепетали от страха и безмолвствовали. «Что вам надо?» – спросил Ирод вторично. У членов синедриона была огромная власть. Они могли произнести отлучение и проклятие на любого человека. И тогда Ирод потерял бы большинство своих приверженцев. Проклятие означало смерть при жизни человека: властитель лишался своих подданных, сын не смел назвать отлученного отцом, а родители – своим ребенком. Двери храма и любого дома закрывались для него. Если отлученный умирал от голода, то, под страхом проклятия, никто не имел права протянуть ему куска хлеба. Но члены синедриона молчали в страхе. Только один из них, по имени Шамай, поднялся и произнес пророчество. Он сказал: «Вы, судьи, которые должны защищать свой народ, теперь отдаете его на растерзание. Знайте, что род Ирода искоренит род Гиркана, но погибнет и сам!» [3] Иоанн Гиркан был знаменитым первосвященником Иудейским, и его дети также, по обычаю, становились первосвященниками. – Авт. .

И Ирод действительно через некоторое время вспомнил о том, что синедрион посмел призвать его на суд: предал смерти первосвященника и сыновей его, убил многих членов синедриона. Одних казнил открыто, к другим подсылал наемных убийц. Человеческая кровь делает убийцу ненасытным и безумным. И Ирод, при малейшем подозрении, казнил даже самых близких себе людей: он убил своих братьев, по подозрению в измене, умертвил трех своих сыновей. Единственным человеком, которого еще любил этот тиран, была его жена, по имени Мариам, женщина умная и добродетельная, которая всеми силами старалась обуздать неистовство своего мужа. Народ любил ее и называл своей матерью. Но любовь народа к Мариам вызывала у Ирода подозрение. Любовь народа для таких тиранов является преступлением, которое они наказывают казнью тех, кто дерзнул привлечь ее к себе. И вот он велел тайно отравить Мариам. Затем, как говорят, он, не искоренив еще в сердце своем прежней любви, по ночам часто приходил на ее могилу и, отсылая стражу, подолгу оставался один.

Некоторые утверждали, что Ирод даже плакал у могилы убитой им жены, но так, чтобы слез никто не видел, ибо он считал слезы и жалость к кому-либо позором для себя.

В конце жизни Ирод заболел страшной болезнью. Его внутренности стали разъедать черви, – как труп, лежащий в могиле. Он кричал и стонал от боли день и ночь. От невообразимого смрада никто не мог приблизиться к нему. Но бес еще сильнее, чем черви, грыз его сердце. Умирая, он призвал своих слуг и сказал: «Эти неблагодарные иудеи будут радоваться, когда я умру. Поэтому из каждого рода, из каждой семьи возьмите по одному человеку и держите их связанными на ипподроме, а когда я умру, казните их всех, – тогда невольно страна облачится в траур. Это будет лучшей поминальной тризной по мне!».

И вот потому, когда жители Иерусалима услышали от волхвов, что рождается Царь Иудейский, они ужаснулись, ожидая новых казней, новых расследований, новых убийств.