Вениамин Ковалев - Тени за блеском алтарей

Религиозность – индивидуальное дело. Она не может быть организована, потому что с момента прихода организации приходит и насилие. Подлинная религиозность не нуждается ни в пророках, ни в спасителях, ни в церквах, ни в священниках, ни в Римских Папах, потому что подлинная религиозность происходит из сути человека. Это цветение человеческого сердца, это послание любви от вас целому Космосу.

Но, к сожалению, только богатые люди имеют возможность быть религиозными. Религиозность – это роскошь для богачей. Когда человек голоден, его не интересуют его внутренний мир, музыка Моцарта или картины Ван Гога. Ему не до возвышенного. Все его мысли – где бы добыть средства на пропитание. Поэтому, для достижения религиозности непременно должно присутствовать одно условие – до тех пор, пока вы не удовлетворите низкие нужды, высшие нужды у вас не возникнут . Ваше тело должно получить сначала глубочайшее удовлетворение. Вашему телу должно стать хорошо, оно должно быть здоровым и только, лишь, после этого вы сможете обогатить себя духовно и стать религиозным. Лишь удовлетворив свои физические нужды, у вас может возникнуть потребность религиозного поиска. Тогда вы почувствуете подъем энергии, и вы начинаете искать эстетические объекты: музыку, поэзию, художество. Внезапно вы начинаете интересоваться искусством, Рафаэлем, Рубенсом, Моцартом; ваш вкус начинает вырастать до чего-то прекрасного.

Бедняк тоже может быть религиозным, но для этого нужен большой разум. Если бедняк не религиозен, его можно простить, а если не религиозен богач, он просто глуп и его грех не простителен.

Религиозный человек хочет Божественного, но не его свойства, он не может думать, что он особенный или избранный. Религиозный человек – это тот, кто пришел «домой», кто познал то, что все существование божественно. Нет богов и нет не-богов. Религиозный человек – это тот, который не принимает организованную религию за догму, а использует ее как вызов, как провокацию для начала поиска с целью повышения своей осознанности. Каждый хочет свойств Бога, но никто не хочет самого Бога . И это единственная разница между религиозным и нерелигиозным человеком. И между этими двумя направлениями революционная разница: если ты хочешь свойств Божественного, ты желаешь этого ради своего эго , а у религиозного человека эго отсутствует. Например, разумный человек не может быть заинтересован политикой, потому что его не интересует власть. Разумный человек – это тот, кто познал само Божественное у себя внутри, и у него отсутствует желание власти.

У большинства верующих религиозность показная. Божественное не в повторении слов – это переживание сердца , оно находится не голове, а в глубине своего сердца. Ум и эго очень коварны. Когда эго известно, что другие знают о твоей религиозности, оно наслаждается этим и начинает молиться громче, когда кто-то проходит рядом, а если никто тебя не видит, ты будешь молиться тихо, ты отложишь в сторону священную книгу и начнешь думать о своем офисе и о своем бизнесе. Если ты постишься и совершаешь религиозные ритуалы, ты делаешь, в основном, для того чтобы видели другие.

Многие священнослужители постятся и истязают себя до изнеможения только в надежде, что его понесут потом на руках, будут восхвалять и почитать как святого. В умах людей даже пост превратился в своего рода шоу. Должен ли этот пост или самоистязание сказать что-то миру? Если ты что-то говоришь миру, тогда нет необходимости ничего говорить Богу. Ничего не проси у мира, лишь тогда ты сможешь познать Божественное, говорит Ошо . Не выпрашивай и не принимай никакой награды здесь, лишь тогда ты сможешь получить награду там. Ум очень обманчив и изобретателен, поэтому предельное духовное усилие в жизни должно быть внутренним, тайным. Осознай способность ума к обману. Кроме Бога ни кто не должен знать о твоих молитвах и о твоей религиозности. Он не так глух, чтобы кричать ему с минарета, он слышит. Он слышит не то, что ты говоришь, он знает кто ты такой : он слышит не пустые слова, которые ты повторяешь, а то, что скрыто в твоем сердце. И надо прятать это от мира, точно как любовники хотят уединения в любви. Они не хотят толпы. Если к любовникам входит кто-то третий, ритм любви нарушается: в присутствии третьего человека нельзя сказать ничего личного, сокровенного и интимного. Здесь должны быть только двое – и когда двое уединяются в глубокой любви, тогда все сливается в одно, и только в этом единстве, ничего не говоря, они смогут делиться любовью. В толпе любовью поделиться нельзя. А сейчас, к сожалению, вся религиозность сведена к внешним символам, мы обманываем себя символами – все происходит без всякого внутреннего огня.