Андрей Дударев - Теология публичного пространства

Однако попробуем всё-таки пристальнее всмотреться в Священную историю (мы в данном контексте будем говорить об иудео-христианской традиции). И обратим внимание на то, как тема сакрального присутствует в ней. И допустимо ли использование библейских смыслов применительно к нашему времени?

В Священном писании сакральное в народе Божьем тождественно священному, святому (можно ещё говорить о сакральном применительно к языческим культам, но это не наш случай). Тема священного связана с темой отделенного и освященного. Можно говорить о священном пространстве и священном времени, священниках и избранниках Божиих.

В Ветхом завете с темой священного пространства неразрывно соединена тема присутствия Божьего. Так, Бог открывается Моисею у горы Синай (Исх 3:1–6), и поскольку Моисей приближается к тому месту, где является слава Божья, это место становится в тот момент времени святым (Бог Моисею велит снять свою обувь). Далее, присутствие Божье, слава, почиет сначала в Скинии, а затем в Святом Святых Ветхозаветного Храма. При этом сам народ Израиль получает статус святого народа, т. е. народа, взятого в удел, отделенного от прочих народов. Этот народ обязан соблюдать законы чистоты, чтобы принять освящение, т. к. освятиться согласно ветхозаветным ритуальным правилам может только чистое. Само освящение народа происходило посредством священников в Храме. И через освящение священное пространство расширялось на весь народ, если только этот народ оставался верен Господу. В этой связи все служения и дела в границах этого народа получают сакральный (священный) статус. В том числе и царское служение (хотя не только оно). Поэтому сакральность власти в ветхозаветное время в том числе в период, последующий за эпохой судей – когда само появление царской власти Богом характеризуется как уступка злу (1 Цар. 8:1–22) – неразрывно связана с сакральностью (священством) всего народа и в отрыве от этого священства народа не существует.

Конечно, в Библии упоминаются и другие, не входящие в народ Божий властители такие, как персидский царь Кир, вавилонский царь Навуходоносор, халдейский царь Дарий, Александр Македонский и многие другие. О них тоже – опираясь на так называемый монотеистический принцип единства всего бытия, согласно которому все силы в мире находятся в «руке Божьей» – можно говорить как об особых, избранных людях, через которых Господь творит свой промысел, наделяя этих «избранников» огромными властными полномочиями. Но в отрыве от священного пространства, о котором мы говорили в предыдущем абзаце, и, соответственно, от народа Божьего все эти властители находятся как бы на «изнанке» Божественного промысла, не входя в глубинные внутренние отношения богообщения, как это мы наблюдаем, когда речь идет об избранниках Божьих в Израиле. Их статус в жизни избранного народа – «технический», они лишь олицетворяют внешнюю силу Божью, «мышцу Господню», но нет совершенно никаких оснований говорить о каком бы то ни было духовном авторитете этих людей.

В новозаветное время священное пространство динамически перемещается вместе с общиной учеников Христовых. Одно из древних пониманий слов молитвы «Отче наш» «да приидет Царствие Твое» означает: да придет Царство Твое (т. е. священное пространство в нашем рассуждении) туда, куда мы придем. Это означает, что Царство Божье и сакральная община (церковь) в этом смысле тождественны (через церковь человек имеет возможность приобщиться небесной жизни). Теперь в эту сакральную общину открыт вход язычникам: «что Бог очистил, того ты не почитай нечистым» (Деян.10:15). Причем в общинном собрании происходит и освящение – через нового Первосвященника, воскресшего Господа Иисуса Христа. Одна из главных евхаристических молитв: «ниспошли Духа Твоего Святого на нас» (русский перевод). В исторической перспективе святое пространство особого действия Духа Божьего призвано распространиться на все народы. Евангельский образ закваски (Мф. 13:33) очень красноречиво иллюстрирует это. Тот, кто находится внутри священного пространства (церкви), находится как бы внутри действия Божественного промысла, он на пути жизни. Но по-прежнему остается ещё «изнанка» Божественного промысла с целым сонмом таких же «технических» властителей, как это было и в ветхозаветные времена.