Array Коллектив авторов - Как полюбить ближнего

Будем любить Его (Бога), потому что Он первый возлюбил нас , – говорит Апостол (1 Ин. 4, 19). Это жизнь в любви к Богу и между собой – опять же тоже в Боге. С Богом и в Боге между собой.

Авва Дорофей в своем образном сравнении говорит, что Бог есть центр, а мы как бы точки окружности. И когда мы к Богу стремимся, то чем ближе мы к Богу, тем ближе между собой, и в конце концов все мы соединяемся и сливаемся воедино – вместе с Богом. Богословие раскрывается и может быть понимаемо только в смысле любви. Без любви невозможно понять богословие. Потому что Бог есть Любовь. Поэтому и воспевает Церковь: «Яко полн сый любве, полн бысть и богословия» (Минея сентябрь, 26 день, на «Господи воззвах», «Слава»). То есть полнота Любви дает полноту богословия.

Что может свидетельствовать о любви. Иоанн Богослов, например, был неотступно при Кресте Господнем. При Кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина и ученик, егоже любляше Иисус (Ин. 19, 25–26). Церковь избрала как свидетельство любви апостола и евангелиста Иоанна Богослова Евангельское чтение о том, что он был при Кресте Господнем, причем единственный из всех учеников. Это свидетельство истинной любви. Любовь истинная – это та, которая остается при Кресте. Эту истину Божественную знает простой православный народ, который говорит, что любовь проявляется при тяжелых обстоятельствах жизни. Если, что бы ни происходило, человек не озлобляется – это значит, что в человеке есть любовь. А если он начинает раздражаться, роптать, злиться – то значит, любовь оскудевает, а может, и не было ее вообще.

Всегда считалось, что любовь между людьми свидетельствуется несчастьем. Друг, говорят, познается в беде. То есть при кресте и страданиях познается, есть ли любовь, и любит ли тебя этот человек. Поэтому теперь, во времена оскудения любви, так непрочна всякая дружба или всякое совместное пребывание, какой бы характер оно не носило: семейной ли жизни, сотрудничества ли или просто совместной жизни под одним кровом. Почему, к несчастью, особенно супружеские союзы в наше время так непрочны? Потому что нет самого главного – любви, ее нет в том смысле, в котором она должна быть. Есть временные порывы. Если человек ставит себя во главу угла, тогда, естественно, он пользуется чувством другого, как вещью, как чем-то, принадлежащим ему. И когда нужно хоть какое-то самопожертвование, то моментально начинает все разваливаться. А в Евангелии сказано: Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя (см.: Ин. 13, 15). Значит, отдать жизнь за другого есть выражение истинной любви. Но эта высота истинной любви – высота святых, к которой мы должны стремиться, но часто она от нас очень далека. Нам в нашей жизни нужен подвиг небольшой: «Великое для великих, а для нас – немногое». Нам сказано – учись растить в себе любовь.

В чем конкретно заключается подвиг любви для каждого человека? В свое время эту проблему ставил Достоевский. Он говорил: «Легко любить весь мир. Но труднее любить близкого тебе человека, ближнего, с кем ты живешь, с кем ты общаешься». А сейчас много громких слов о всяческой гуманитарной помощи, о том, что в каких-нибудь дальних странах люди гибнут, страдают… Это, конечно, все верно. Надо помогать. Но после этого правильного сострадания к тем, кто страдает где-то там, сразу может быть раздражение на своего ближнего, своего домочадца, например. Один из подвижников благочестия недавнего времени, поэтому его советы для нас особенно ценны, святой праведный Алексий (Мечев) – пастырь, исполненный любви настолько, что каждому из его духовных чад казалось, что батюшка его любит больше всех, – говорил, что нужно из своих близких делать ближних, и поступать по заповеди – возлюби ближнего твоего (Мф. 22, 39; Мк. 12, 31; Иак. 2, 8).

В чем должна выражаться наша любовь? Идти на смерть за своего близкого – это еще не наша мера. Наша мера – это хотя бы не раздражаться на него по пустякам.

Вот, например, человек не вымыл посуду или же не убрал за собой – и начинается: «Ты лентяй, ты бездельник! Я что – нанялся на тебя работать, что ли?!» – вот она, любовь-то наша какая… Ведь не при Кресте, не на смерть идти – посуду помой, картошку почисть, и хватит с тебя. Но без раздражения! Смирись, не мни себя тем, кем ты должен был, по твоему мнению, стать. Был такой социалист-утопист Сен-Симон, его утром слуга будил фразой: «Вставайте, граф, вас ждут великие дела!» Эта закваска великих самомнений противна духу Православия. Наши «великие дела» – это подвиг стяжания любви, подвиг малого доброделания, как сказал подвижник благочестия нашего времени отец Иоанн (Крестьянкин). Ты хотя бы не раздражись, не осуди случайного человека, которого, может, один раз встретил и больше никогда не увидишь.