митрополит Владимир (Иким) - Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга вторая. Июнь

Стремительным броском Константин двинул свои легионы через Альпы, прошел по Италии и остановился в непосредственной близости от Рима – у Мильвийского моста через Тибр. Здесь должен был разрешиться его спор с тираном Максенцием. Чтобы осмотреть место будущего сражения, кесарь Константин со свитой выехал к мосту. Но не к земным расчетам, а к небесному видению оказались прикованы взоры Константина. «Император увидел в небе прямо над солнцем знак креста, окруженного светом и сопровождаемого надписью: “Сим побеждай’’». Не радость, а ужас был первым чувством кесаря и его спутников при этом знамении. Крест, знак позорной казни заговорщиков, убийц и рабов, считался в языческом мире самым страшным предзнаменованием.

В нелегких раздумьях о смысле виденного им чуда Константин удалился в свою палатку. Среди этих мыслей утомленный кесарь задремал. Во сне явился ему Сам Христос Искупитель, повелев на знамени утвердить знаки Креста и Божественного Своего имени, обещая Константину победу над супостатом.

Константин был не из числа безумных скептиков, которых никакие чудеса Господни не могут заставить уверовать. Чистым, ищущим Бога сердцем он возрадовался об открывшейся ему так явственно Истине Всевышнего. Воспевая святого царя Константина, Церковь сравнивает бывшие ему видения со светом Христовым, просветившим на пути в Дамаск великого апостола Павла. «Я твердо уверовал, что всю душу свою, все, чем дышу, все, что только существует в глубине моего ума, – все я обязан принести Великому Богу», – говорил равноапостольный император Константин.

Одновременно с видениями кесаря его воинству также было явлено небесное знамение – в форме, доступной общему пониманию. Ритор, язычник Назарий, сообщает, что впоследствии по всей Галлии разнеслась весть об этом чуде: на небе были видны полки со страшно сиявшими щитами, возглашавшие: «Мы идем на помощь Константину!»

Пробудившись после чудесного сна, Константин немедленно призвал к себе христианских епископов. Он жаждал не только сердцем, но и разумом постичь открывшуюся ему Высочайшую Истину. Так он узнал о Вселюбящем Боге, о Господе Иисусе Христе, Распятом и Воскресшем ради любви к людям. Так понял он смысл видения у Мильвийского моста: Крест, вознесшийся над тем самым солнцем, которое он прежде считал непобедимым, а на деле бывшим только одним из созданий Всемогущего Бога. Так кесарь Константин отверг поклонение творению ради поклонения Творцу, из солнцепоклонника соделался христианином. Так он вступил на свой поистине царский путь, ведущий к святости.

Константин не был человеком страстным, он имел удивительно гармоничный характер. Перенесенные в юности испытания не расшатали, а закалили его душу. Он научился в любых обстоятельствах сохранять глубокий душевный покой, каждый свой поступок выверять разумной осмотрительностью. Так, мудро и неторопливо, приступил он к сужденному ему апостольскому делу – просвещению Римской империи.

Перед битвой с Максенцием кесарь Константин вовсе не собирался сообщать всем и каждому о своем чудесном обращении ко Христу Господу. Такое известие могло бы вызвать бунт языческой части войска. Кесарь приказал художникам изготовить знамя с явленными ему Божественными знаками. Но символика этой хоругви была не демонстративно христианской, а как бы сокрытой от глаз непосвященных. Крестовидным было древко знамени, на котором утверждался золотой венок с монограммой имени Спасителя – переплетением букв Х и Р. К древку было прикреплено и шелковое полотнище с портретами кесаря и его сыновей. Константин ничего не объяснял солдатам, а просто сказал: «Это знамя принесет нам победу». Только воины-христиане поняли смысл священной хоругви и внутренне ликовали. А вся армия, еще и прежде воодушевленная видением небесной помощи, доверилась таинственному знамени своего вождя и устремилась в бой.

Ход битвы у Мильвийского моста необъясним земными понятиями. Преторианцы Максенция не посрамили своей славы: они дрались как львы, предпочитая смерть отступлению. Но отборная гвардия пала под напором слабейших числом и умением галльских легионов. Мильвийский мост, до того выдерживавший десятки повозок, конницу, поступь гвардейских полков, внезапно подломился под маленьким отрядом пытавшегося бежать Максенция, и тиран утонул в водах Тибра.

В лице кесаря Константина Рим чествовал своего освободителя от ненавистной тирании. Но в новом императоре римляне сразу заметили нечто непонятное, чуждое их языческим обычаям. Сооружая триумфальную арку, Сенат не решился приписать победу Константина воле Юпитера, как полагалось при прежних императорах. На арке значилось: «Константин освободил Рим по внушению Божества». Ритор Евмений, которому поручили говорить приветственную речь, выражался неопределенно: «Какой-то Бог побудил Константина отправиться в поход, как на победу, обещанную уже Богом». Недоумения по поводу того, какой религии придерживается император, развеялись после того, как Константин распорядился поместить в руке своей триумфальной статуи копье, имеющее форму креста. Он не делал никаких заявлений, все было ясно и без того. Впервые в истории в Рим вступил император-христианин.