Елена Ваю - Тайна Ариэля. Эзотерический роман

– Дяденька, это какая улица?.. – проговорил парнишка так, будто впервые оказался в городе.

– Строителей. А тебе куда? – удивленно спросил мужчина, подходя к нему и с интересом разглядывая доску. – Типа сноуборда, самодельный?

– Да, с друзьями делал…

Мальчик оглянулся по сторонам и в недоумении произнес:

– С этой стороны парка вообще дома не такие…

– А ты домой или как? – вновь спросил Иван. – Шапку-то одень, не лето на дворе.

– Кажется, у меня реальности попутались после кувырка через голову, – приходя в себя, попытался разъяснить парень. – Надо же!

Он надел шапку и, повернувшись к скверу, присвистнул.

– Придется назад идти.

Иван улыбнулся и, вспомнив себя в детстве, сказал:

– Давай. В следующий раз, когда искры пойдут из глаз, не забудь скрестить пальцы.

– Это еще зачем?

– Да мы так когда-то делали, помогает.

Мальчишка с любопытством посмотрел на взрослого дяденьку и кивнул.

– Ладно. Пойду, а то мамка убьет, скажет, опять с утра пропал и уроки кинул.

Он направился в сторону сквера, насвистывая что-то себе под нос. Мужчина некоторое время смотрел ему вслед, а затем тихо проговорил:

– Вот ведь закручивает! Реально все смещается…

Вернувшись домой, он положил мешок с продуктами на стол и, взглянув на жену, произнес:

– Ты знаешь, время здесь и в других мирах – совершенно разное, и вообще, все везде так разнится!

– Ты о чем? – поинтересовалась она и, подойдя к мужу, нежно положила руки ему на плечи.

– Меня только что чуть не унесло в воронку времени, – задумчиво проговорил Иван. – А там совсем другие законы и миры.

Он присел на диванчик и, облокотившись на руку, подпер подбородок.

– Хм… Вселенная на каждом временном уровне меняет точку сборки восприятия… И сознание готово вместить все новые и новые горизонты истин… Кстати, как ты думаешь, в изначальной точке всего мысль была, как таковая?

Женщина присела.

– Интересный вопрос, – заметила она. – Мне видится, что там все также разумно, но на стадии непроявленного. Такой бесформенный океан первоначальной энергии.

– Я прочитал вчера интересную вещь. В авестийских текстах сказано, что изначально существовало только безграничное время, которое олицетворяло непознанное божество Зурван-Акарана, раскрывающее себя в мистической четверке. А потом оно породило братьев-близнецов Спента-Манью (Святой Дух) и Анхра-Манью (Злой Дух). Ты представляешь?! Ведь это же так схоже с мифом об Йиме, первоначальное значение имени которого «пара», «близнецы»! Помнишь, недавно мы говорили о том, что у него две ипостаси: светлая и темная? Фактически, он одновременно живет в двух мирах: мире тьмы и света.

– Да, так и есть, – настроившись на сердце, сказала Селена. – Это темная и светлая части Имира, которые вместе составляют Единое Целое. А насчет мысли в изначальной точке – мне видится, что Природа разумна и мыслит в любом своем Временном состоянии. Только та изначальная точка, за которой еще таких бесконечно много, мыслит совершенно не так, как мы можем себе это представить.

– «Вначале было Слово…», – торжественно произнес Иван, – или по-другому – мысль!

– Мы с тобой пытаемся заглянуть туда, куда наш внутренний взор вообще не способен проникнуть, – заметила женщина и, посмотрев на закипающий в кастрюле компот, добавила: – Давай немного отвлечемся и поужинаем. Я как раз салат приготовила. Ты купил хлеб?

– Вот, все здесь, – кивнул он на мешок. – Я тебе еще сон свой забыл рассказать, сегодняшний. Мне приснилось, будто в ночи, в океане идет битва двух существ, летающего дракона и морского чудовища. Первый извергает из пасти огненное пламя, а рядом с его головой – словно нимб светлый.

– Может, это те два дракона из твоего прошлого сна? Где ты меня унес, – с улыбкой проговорила Селена.

– Не знаю… Но что-то в этом есть! – возбужденно сказал мужчина. – Я еще подумал, а что, если это мое воображение разыгралось после вчерашнего прочтения о двух изначальных духах: Спента-Манью и Анхра-Манью?

Иван встал и подошел к окну, за которым уже сгущались вечерние сумерки.

– Сон был очень необычный, понимаешь?.. Ну, ладно, давай поедим, а то я что-то совсем ударился в размышления о непознаваемом.

Пока молодые люди ужинали, Лонгвей сидел под столом и обсасывал свою обеденную косточку. Тарелка пса была уже пуста, и занятие с костью доставляло ему непередаваемое удовольствие. Он даже не реагировал на ногу хозяина, который то и дело водил ею по шерсти собаки.