Джордж Горман - Удивительный факт квакерского богослужения

С благодарностью посвящается сообществу Пендл-Хилла

Любовь – самый трудный из уроков христианства; но, именно по этой причине, нам следует особенно старательно усвоить его.

Difficilia quae Pulchra 4 4 (лат.) Трудно – значит прекрасно. .

Рассматривая квакеров в любой части света, во все моменты их истории, начиная с середины семнадцатого века до настоящего времени, нельзя не заметить один замечательный факт: их жизнь, как по отдельности, так и в общем, была основана на молитвенной деятельности. Подумайте об этом, и вы, вероятно, придете к заключению, что это не так уж удивительно, особенно если вспомнить, что принятым самими квакерами с конца восемнадцатого века самоназванием было «Религиозное общество Друзей». Слово «религиозное» неизбежно предполагает такого рода опыт, который включал бы какую-то деятельность, определяемую как богослужение. Но это не всегда становится сразу ясно каждому. Несколько лет назад я слушал лекцию о квакерах иезуитского священника, который очевидно постарался очень серьезно подойти к предмету своей лекции. Несмотря на это, он пришел к странному выводу о том, что не сумел найти в квакерстве ничего, хотя бы отдаленно схожего с богослужением! Беседуя с ним впоследствии, я описал квакерское молитвенное собрание, и его глаза загорелись от удивления. В конце разговора он сказал загадочно: «Какой удивительный опыт!»

Что же так поражает в квакерском богослужении? Поражает то, что более трехсот лет обычные люди собираются вместе в молчании, не прибегая к помощи специально обученного лидера, без литургии, ритуала или внешних таинств. Неделю за неделей они участвуют в совместном эксперименте молчаливого и одновременно открытого для всех богослужения. В нем они ощущают величие и трагичность жизни, ее поражения и триумфы. Они сознают нечто ошеломительное: присутствие, истину, любовь Бога. Это осознание поддерживает их, одновременно и укрепляя, и возрождая. Так квакеры приходят к потрясающему утверждению об изначальном благе жизни и ее смысле, ибо они становятся настоящими людьми.

Одна из главных целей этой книги – настолько просто, насколько у меня получится, описать квакерский способ богослужения и как можно более объективно объяснить основные причины того, что оно так высоко ценится Друзьями. И я надеюсь, что некоторые из моих читателей смогут почувствовать, что принятое у Друзей богослужение может оказаться ценным и для них.

Этой книгой я также надеюсь осуществить вторую из главных целей – поощрить членов Общества Друзей по-новому взглянуть на свое богослужение, честно рассмотреть его сильные и слабые стороны, как в принципе, так и на практике. Я признаюсь в своем послушном доверии и любви к квакерскому богослужению. Я стремлюсь лучше использовать его и хочу увидеть его более эффективное применение в Обществе Друзей. Оно отвечает моим глубоким потребностям, и я знаю, что это столь же истинно для других Друзей. Я верю, что квакерское богослужение может также отвечать потребностям людей за пределами Общества, и это должно, по меньшей мере, пробудить в квакерах желание поделиться с окружающими своим достоянием в его лучших проявлениях.

Сегодня уже само произнесение слов «религиозное» и «богослужение» способно оттолкнуть многих людей или, в некоторых случаях, вызвать решительный отпор. Причина в том, что подобные слова вызывают в современных умах ассоциацию с таким отношением к жизни, которое больше не считается здравым или адекватным. Эти слова несут оттенок магии и суеверия – пережитков примитивных времен, когда человечество пыталось заслужить благосклонность или избежать гнева богов, которые, в представлениях людей, по своему усмотрению вершили суд над их жизнью. Надеюсь, что те из читателей, кто склонен к подобному отклику на упоминание о богослужении, согласятся судить о принятом у Друзей богослужении в его современном виде, а не по готовым предрассудкам относительно примитивных истоков молитвенной деятельности. Эта моя надежда равно применима и ко всем современным проявлениям богослужения, ведь квакеры его не монополизировали.

Квакеры вполне сознают природу истоков религии, а также ее развития на протяжении всей долгой человеческой истории, в которой всегда присутствовал элемент богослужения. Мы можем со всей определенностью, хотя и с грустью, отметить, что слишком уж часто разнообразие способов проявления религиозного инстинкта было не просто разрушительным, но поистине пугающим. Эти способы включали такое поведение, которое должно быть без сомнений осуждено, как возмутительное.