cвятитель Феофан Затворник: Начертание Христианского нравоучения

2) Если же смерть умилостивляющей и оправдающей жертвой не может быть смерть моя, другого, третьего и вообще кого-либо из людей, а между тем условием помилования и оправдания все же пребывает смерть человеческая; то и я, и другой, и третий, и вообще всякий человек не может быть помилованы и оправданы иначе, как чрез усвоение себе чьей-либо чужой смерти. А в таком случае она сама в том другом, умирающем человечески, от коего заимствуется, не должна быть следствием вины, или как-либо причастна ей: иначе за нее нельзя будет оправдывать других. Потому опять она, будучи человеческой смертью, не должна принадлежать человеческому лицу, – так как всякая, принадлежащая человеку смерть есть наказание, а принадлежать другому лицу, которое было бы свято совершеннейшей святостью. То есть умилостивляющая и оправдывающая смерть человеческая возможна не иначе, как если какое святейшее существо, восприяв человека в свою личность, умрет им, чтобы таким образом, изъяв смерть человека из-под закона виновности, сообщить ей возможность быть усвояемой другим.

3) Далее, если помилование и оправдание человека возможно только чрез усвоение ему чужой невинной смерти, лица же, имеющие нужду в помиловании и оправдании, суть вообще все люди, живущие, жившие и имеющие жить, весь род человеческий во всех временах и местах; то для их помилования и оправдания необходимо или устроить столько невинных смертей, сколько людей или даже сколько грехопадений, или явить одну такую смерть, сила которой простиралась бы на все времена и места и покрывала все грехопадения всех людей. От всемилостивого и премудрого Бога, устрояющего спасение наше возможно только последнее. Как же это могло бы устроиться? Как смерть человеческая, сама по себе незначительная, может стяжать такую всеобъемлющую силу? Не иначе, как когда она будет принадлежать лицу везде и всегда сущему, принадлежать Богу; т. е. когда Сам Бог благоволит приять в Свою личность человеческое естество и, умерши его смертью, сообщит ей всеобъемлющее и вечное значение, ибо тогда она будет Божескою смертью.

4) Наконец, смерть сия, по силе своей простираясь на весь род человеческий и на все времена, по цене должна соответствовать бесконечной правде Божией, оскорбленной грехом, иметь беспредельное значение, как беспределен Бог: чего стяжать она опять иначе не может, как быв усвоена Богом, или сделавшись смертью Бога; а это будет, когда Бог, восприяв на Себя человеческое естество, умрет его смертью.

Эти положения не из ума взяты, а заимствованы чрез наведение из того, что говорится в Слове Божием о воплощенном домостроительстве нашего спасения. Ибо спасение наше уже устроено и готово для всякого желающего приять его. Сын Божий и Бог воплотился, крестной смертью принес Богу жертву умилостивления за род наш, снял с нас вину греха и примирил нас с Богом. Сводятся указания о сем Слова Божия воедино, чтобы явно было, что воплощение Бога-Слова не есть избыток милосердия Божия; но, хотя есть свободное дело благоволения Божия, такое, однако ж, без которого состояться нашему спасению не было возможно. В силу такого домостроительства Бог праведно нас милует и спасает.

Вот что говорит о сем Слово Божие:

Един Бог и един Ходатай Бога и человеков, человек Христос Иисус, давый Себе избавление за всех (1 Тим. 2, 5). Им разорено средостение ограды (Еф. 2, 14), и водворен мир между Богом и человеком (Рим. 5, 1; 10, 11). Его предложил Бог, в жертву умилостивления чрез веру в кровь Его, чтобы показать правду Свою в прощении грехов… дабы познали, что Он праведен и оправдывает (не без ничего), но верующаго во Христа (Рим. 3, 23–26), и таким образом праведно примиряет в Нем мир с Собою, не вменяя людям прегрешений (2 Кор. 5, 19). В Нем и мы, чада гнева по естеству, безнадежные (Еф. 2, 3; 12), избавясь от изнеможения и ослабления душами (от упадка духом по причине безнадежия) (Евр. 12, 13) и возникши к надежде и упованию спасения (Гал. 5, 5; 1 Пет. 1, 3; Евр. 7, 19), имеем дерзновение и надежный доступ ко Отцу во внутреннейшее за завесы (Еф. 2, 18; Евр. 6, 19), – имеем свободу входить во святилище посредством крови Его, путем новым и живым, который Он вновь открыл нам чрез завесу, т. е. плоть Свою (Евр. 10, 19, 20). Ибо Христос искупил уже нас от клятвы законные, быв по нас клятва (Гал. 3, 13), и истребил рукописание, бывшее против нас, взяв его от среды, и пригвоздив ко кресту (Кол. 2, 14).