игумен Нектарий Морозов - Долг любви. Как быть христианином всегда?

О книгах, литературе в жизни христианина хотелось бы сказать особо. Бытует мнение, что человеку воцерковленному стоит ограничить круг своего чтения литературой аскетической. Но

если мы посмотрим на жизнь духовных писателей, самих авторов этих творений, то увидим, что их интерес распространялся на самые разные области знаний.

Если мы обратимся к житиям святителей Василия Великого, Григория Богослова, Григория Нисского, Иоанна Златоуста, то от нас не скроется тот факт, что их учителями были языческие философы. Если возьмем святителей Феофана Затворника или Игнатия (Брянчанинова), то это тоже были люди широко образованные, разбиравшиеся и в искусстве, и в медицине, и в общественной жизни, и в современных проблемах как таковых. Или можно вспомнить, например, преподобного Нектария Оптинского, который уже в скиту прочитал практически всю библиотеку мировой литературы. Есть и много других примеров. И мы можем увидеть, что служение многих подвижников – особенно миссионерское – опиралось на их кругозор, на базу полученных прежде знаний.

Вы помните, наверное, евангельские слова о книжнике, который, будучи научен Царству Небесному, подобен хозяину, который выносит из сокровищницы своей новое и старое (Мф 13, 52)? Вообще если у человека есть какая-то культурная, интеллектуальная база, это зачастую помогает ему избежать в своей христианской жизни многих ошибок, поскольку ему известен, скажем так, определённый набор прецедентов: в чём вообще ошибки человеческие заключаются, к чему они приводили и приводят. И для такого человека очень легко, естественно спросить себя: «Не ошибаюсь ли я?». Словом, культурный опыт человека являет собой некую вспомогательную конструкцию, которая не может быть вредна для него.

В том же начале 90-х часто звучал вопрос: «Может ли христианин читать стихи? Может быть, из поэзии стоит читать только Псалтирь?». Может быть, и я даже скажу, когда. Если Псалтирь стала для человека единственной поэзией, наполняющей его и услаждающей, то за томик стихов можно уже не браться. Но если мы просто по неразумию такой огромный пласт культуры, как поэзия, из своей жизни выкинули, ничто не мешает нам его вернуть обратно.

Могу сказать, что у меня в жизни есть целый ряд «светских» книг, которые мне дали колоссально много. Это, например, романы Торнтона Уайлдера – «День восьмой», «Мост короля Людовика Святого», «К небу мой путь». Это произведения Грэма Грина, который был, безусловно, человеком весьма легкомысленным и даже порочным и всю жизнь от этого страдал. Это роман Артуро Переса-Реверте «Кожа для барабана, или Севильское причастие», который многие считают антиклерикальным, но при этом я убежден, что он может принести человеку верующему большую пользу. Вообще, необязательно читать только тех авторов, которые пишут о Церкви исключительно хорошо. Для меня, к примеру, стала открытием книга Уильяма Лобделла «Теряя веру», в которой автор, американский религиозный журналист, пишет о том, почему он не стал членом Католической Церкви, разочаровался в католицизме и потерял христианскую веру в принципе. Впрочем, я убеждён, что если вера у человека подлинная, её невозможно потерять оттого, что что-то в окружающем нас мире или в Церкви не так. Всё Евангелие говорит нам о том, что вокруг нас всегда всё будет не так, поскольку мы по-прежнему живём в том самом мире, который Христа распял.

Подводя итог, хотелось бы сказать, что в этом мире невозможно знать всё, но тем не менее возможно овладеть механизмами узнавания всего. И эта универсальность мышления, универсальность познания должна быть христианину нашего времени, на мой взгляд, обязательно присуща. Это важно потому, что без этого трудно быть человеком сильным, трудно быть человеком мужественным и трудно быть человеком по-настоящему искусным. И в христианской жизни, и в жизни как таковой.

Очень часто бывает так, что когда собираются вместе верующие люди, их разговор так или иначе переходит на обсуждение того, что в Церкви не так. Причем сначала речь заходит о недостатках церковной жизни, её несовершенствах в целом, потом это плавно переходит в беседу о недостатках и несовершенствах знакомых церковных людей, а затем – в обсуждение несовершенств тех людей, которые лично говорящим не знакомы, но о которых они что- то слышали и читали. И, конечно же, возникает вопрос: почему именно недостатки, изъяны церковной жизни становятся такой излюбленной и постоянной темой общения православных христиан?