Оле Нидал - Открытие Алмазного пути. Тибетский буддизм встречается с Западом

Основная цель этой книги – поведать о том, как происходило соединение лучших качеств двух таких разных, но ценных культур. В продолжении, книге «Верхом на тигре», описывается дальнейшее развитие работы. Не исключено, что это единственный случай в истории человечества, когда носители двух передовых цивилизаций сознательно стараются учиться друг у друга лучшему. За последние годы мы пережили несколько печальных потерь – смерть старых лам, хранителей полной внутренней и тайной передачи Учения. Поэтому я рад переизданию этой книги, приобщающей читателей к атмосфере первых контактов с тибетскими учителями.

Когда у нас впервые установился контакт с живым буддизмом Алмазного пути, Ханне было двадцать два года, а мне – двадцать семь. Наши родители работали учителями в колледжах фешенебельных северных пригородов Копенгагена. У нас были замечательные семьи, и мир вокруг был пронизан верой в то, что все люди по природе своей, вообще-то, хорошие. Но, несмотря на гуманистическое воспитание, еще в раннем детстве мне то и дело снились захватывающие сны о сражениях в горах, хотя я никогда в жизни не видел гор. Во сне я отбивал атаки круглолицых солдат и защищал мужчин в красных женских одеждах – так я тогда это понимал. Что это были за люди, я понял лишь спустя двадцать пять лет, когда встретил первых тибетских монахов в Непале. А еще через двадцать лет, во время тайного путешествия по оккупированному китайцами восточному Тибету, я увидел воочию те горы и селения, которые оборонял в своих детских снах.

Привычка воевать проявилась и в этой жизни: я сражался против всего большого, будь то люди или системы, и не признавал ничего, что ограничивало бы мою свободу. Ханна отличалась столь же независимым нравом, но предпочитала работать над собой, вместо того чтобы крушить все вокруг.

Осенью 1961 года, когда меня уволили с принудительной военной службы (армия с удовольствием избавилась бы от меня и раньше), я стал одним из первых датчан, попробовавших план, как мы это тогда называли, – растительный продукт, который позже именовался как угодно, от «травки» до «веселящей сигары». Незадолго до этого я сдал с лучшими отметками экзамены по философии, и все связанное с умом всегда вызывало во мне жгучий интерес.

Я ожидал, что новый опыт откроет мне бессчетное количество новых озарений. Такие же ожидания я впоследствии питал и в отношении других наркотиков, воздействующих на сознание, – в общем, я позволил этому увлечению занять несколько лет моей жизни. Считая, что наркотики приносят несомненную пользу живым существам, для защиты докторской диссертации я выбрал тему «Олдос Хаксли и его „Двери восприятия“».

Следующие несколько лет я учился в Дании и Германии, добавляя бокс и аварии на мотоцикле к химическим атакам на свой мозг. Ханна тем временем доучивалась в институте.

Мы встретились с ней в «Каннибале» – столовой Копенгагенского университета, месте многих счастливых встреч. Давным-давно, когда мне было десять лет, а Ханне – пять, я учил ее строить шалаши в лесу в северных пригородах Копенгагена. Девочки плохо лазали по деревьям, и я смотрел на них свысока, но Ханну я все же проводил до дому. Наверное, это была первая влюбленность в моей жизни. Но семья Ханны вскоре переехала еще дальше на север, и связь между нами прервалась. Теперь, спустя добрых пятнадцать лет, эта девушка стояла передо мною – прекраснее, чем любые мои мечты. Я был под таким впечатлением, что даже позабыл о яркой рыжеволосой даме рядом со мной. Хотя Ханна была уже четыре года помолвлена, вскоре мы стали жить вместе.

Остановка за границей по пути в Индонезию

В марте 1966 года, в день своего двадцатипятилетия, я впервые попробовал ЛСД. Возвращаясь на вечеринку по средневековому Копенгагену (теперь эти улицы сильно изменились), я почувствовал, как что-то тащит меня сквозь узкие ворота во двор, освещенный всего одним фонарем. Я знал, что там меня ждет какое-то необычайное переживание. Остановившись перед домом с пустыми запавшими окнами, я услышал, как говорю ему: «Ну-ка, покажи мне все!» Вокруг меня ожила подвижная, дышащая стихия, вспыхнули и стали приближаться вихри белого света. Словно силы всей вселенной потоком вливались в меня и разрывались в пространстве; все пронизала собой сияющая вневременная интенсивность. Вернувшись к друзьям, я мог сказать только: «Я не знаю точно, что это было, но все в порядке».