Максим Пичугин - Духовная Революция

В этой камере сидели одни наркоманы. Такие матерые наркоманы с маковой зависимостью, без вен, хотя у Крона вены частично восстановились. И в тот день мы все покурили конопли. Это была большая радость для нас, это случалось очень редко. Мы много смеялись, поели сладостей подурачились вдосталь. Прошло, наверно 4 или 5 часов, накуренность тоже медленно проходила… Кажется я сидел отдельно от всех на шконке и курил сигарету. Я внимательно наблюдал за пылающим огоньком на кончике сигареты, наблюдал как поднимается дым, выпускал кольца… И потом это произошло. В моей голове исчезли мысли, осталось только осознание, что мыслей нет, но я есть. И так странно все происходило… Будто у меня в голове появился маленький клапан или выключатель, который обрывал каждую, пытавшуюся проскочить мысль. Они (мысли) немного потолкались и перестали поступать вообще. В тот момент я почувствовал, как разливается во мне великая радость, я засмеялся: смеялся, смеялся и не мог остановиться, а сигарета в моей руке не заканчивалась. Все оглянулись и стали смотреть на меня. «Поймал кайф» – сказал кто-то. Их давно уже отпустило. А меня не отпускало, я готов был целовать металл и бетон, я понял что мир состоит из радости, что радость – суть вещей, что не надо никуда идти, что эта камера – самое прекрасное место в мире… Каждый момент был интенсивен, нескучен. Вроде была уже ночь, и надо было ложиться спать. Кажется в мое сознание проникла одна мысль, что завтра утром я могу проснуться прежним, и все это волшебство исчезнет. Я заснул, будто бы умер, не было никаких снов.

Я проснулся и понял – что все продолжается, что это новое и нечеловеское утвердилось во мне и выключатель мыслей работает. Я вел себя очень странно.

«Вот – настоящий сумашедший» – сказал Макс, клиент целого ряда психиатрических клиник с разными режимами. Да, я был самым безУмным из них. Я… и Крон.

Утром я ясно увидел, что все мои сокамерники спят. Нет, не в буквальном смысле. Они ходят, заваривают анаком, пьют чифир, разговаривают, играют в карты, но все во сне, все кроме Крона. И Крон подмигнул мне. Нам не нужно было слов, потому что Крон был Мастером. Сейчас, когда прошло уже довольно много времени (несколько лет) может показаться, что все эти события – результат неверного восприятия, больное воображения. Но я знаю, что это не так, потому что все продолжается. Никто не поверит, что я сидел в одной камере с Мастером, который был 40 летним маковым наркоманом и стал просветленным в тюрьме. И, наверное этот Мастер так и останется незамеченным, он очень простой, очень обычный и не умеет произносить длинные речи, он очень молчалив. Три дня я провел с открытыми глазами, пустой, свободный, радостный, живой. Я пытался передать свое прозрение спящим, но ничего не выходило. Они очень любили Крона, он пользовался авторитетом, но они не видели, не понимали – кто он такой на самом деле. Они и не понимали, почему рядом с Кроном так хорошо и легко. Каждый раз, когда я засыпал ко мне прорывалась мысль о возможной потере своего состояния. Кстати, у нас в камере была какая-то книга Ошо. Крон попросил знакомого баландера принести в камеру книг, тот принес целую небольшую библиотеку и мы читали. Это было до моего сатори, потом я все, связанное с Кроном вспомнил до мельчайших подробностей и увидел то, что не видел раньше. Крон принес стопку книг и положил на стол, помню он стал их разбирать и раздавать нам. «Это тебе» – он подал мне книгу с голубой обложкой. Это была книга Ошо. В тюрьме я стал открывать для себя Ошо заново. Но после сатори книга оказалось не нужной – мне. Я стал читать ее вслух ребятам. Очень заинтересовался книгой Макс, который был вором, сидел в психушках, писал очень длинные невероятные стихотворения, и выглядел как только что вставший из гроба вампир. У Макса на груди была татуировка – свастика, Макс ел очень много каши и обожал все виды наркотиков. Худой Макс с большим натянутым животом… И Макс забрал эту книгу, Ошо, с собой в больницу. Его увезли раньше меня…

Через 3 дня мой выключатель сломался и мысли снова прорвались в мозг. Но я не мог уже быть прежним. Я не мог больше страдать как раньше. Все люди будто бы стали дружественней ко мне и, вскоре, меня все же перевели в больницу, хотя уже не хотелось никакого перевода, хотелось оставаться в этой прекрасной камере, с этим прекрасным Мастером…

В больнице я бросил курить, занялся медитативными практиками, написал повесть, перешел на вегетарианство. Очень часто в больнице меня посещали состояния, когда я видел в каждом человеческом существе – божественное, Сущность. Я научился любить людей! Независимо от того как они выглядят и что они делают!