Дэвид Хокинс - Растворение эго, реализация истинного Я

Всегда следует помнить, что эго/ум не переживает мир напрямую, оно испытывает только его собственное восприятие мира.

Эго – это не настоящий «ты»; оно было унаследовано как часть рождения человеком. Эго в основном берёт свое начало в животном мире, и эволюция сознания происходила через примитивные этапы эволюции человечества, поэтому можно сказать, что поиск просветления – это повторение истории эволюции человека.

Эго – это набор программ, в которых разум действует через сложную, многослойную серию алгоритмов, где мысль следует определенным деревьям решений, имеющим разное значение в прошлом опыте, идеологической обработке и социальных силах; следовательно, это не самосозданное состояние. Инстинктивное влечение связано с программами, вызывающими определенные физиологические процессы.

Эго получает мрачное удовольствие и удовлетворение от страданий и недостатка целостности на всех уровнях: гордости, гнева, желания, вины, стыда и горя. Тайное удовольствие от страдания вызывает привыкание. Многие люди посвящают ему всю свою жизнь и побуждают других последовать их примеру. Чтобы остановить этот механизм, удовольствие от вознаграждения эго должно быть выявлено и добровольно отдано Богу. Из-за стыда эго блокирует сознательное осознание своих махинаций и особенно распознание скрытности игры в «жертву».

Вопрос:Программы эго прекращаются, если они не являются тайно приятными?

Ответ:Это секрет секретов. Вознаграждение – это выигрыш, приносящий удовольствие. Эго научилось быть очень умным, чтобы выжить. Оно способно прибегнуть к любой уловке самообмана и маскировки. Мир, который мы наблюдаем, – это всего лишь драма коллективных эго, действующих на стадии восприятия формы и времени.

Вознаграждения эго приятны и вызывают большое привыкание, порой они выше, чем сохранение человеческой жизни.

Благодаря приверженности внутренней честности станет очевидным, что поддержка откликов эго основана на удовольствии, которое из них извлекается. Существует внутреннее удовлетворение, которое является вознаграждением за жалость к себе, гнев, ярость, ненависть, гордость, вину, страх и так далее. Это внутреннее удовольствие, каким бы болезненным оно ни было, заряжает энергией все эти эмоции и распространяет их. Чтобы уничтожить их влияние, просто необходимо быть готовым воздержаться от этих сомнительных, внутренних тайных удовольствий, сдать их Богу, искать радости, удовольствия и счастья только в Боге.

Чтобы уничтожить эго, нужно быть готовым отказаться от игры за вознаграждение с выставлением эмоций напоказ и повторяющейся перефразировкой данных и историй, чтобы оправдать свои позиции. Можно заметить, что эго доит каждую ошибку и что ему ничего не доставляет большего удовольствия, чем потворствование «праведному негодованию». Оно просто «любит» эту сочную позиционность, приносящую такое большое вознаграждение.

Пристрастие и выживание эго основаны на тайном удовольствии от негатива, от которого нельзя отказаться до тех пор, пока оно не будет впервые признано, идентифицировано и освоено без стыда или вины. Нужно увидеть, что именно так действует наследуемое каждым из нас эго, и распознать, что оно на самом деле совсем не личное.

Для эго отказ от динамики самовознаграждения рассматривается как потеря. Эго не доверяет Богу и поэтому думает, что за поддержкой, выживанием и удовольствием может обратиться только к себе самому. Эго верит в свои механизмы, а не в Бога. Не следует придираться к этой ошибке, потому что у эго нет экспериментальной основы для сравнения. Единственный выход – это вера в то, что есть лучший путь. Когда ум разочаровывается в своих собственных ошибках и неспособности достичь счастья, он слышит духовную истину и начинает искать её. В конце концов он осознает, что мрачное удовлетворение, которое он выжимает из боли, – жалкая замена подлинной радости.

Для эго достижения лежат вовне; для духа они являются внутренними, ибо вечная радость существования не зависит от содержания или формы. Для духа солнечный или дождливый день одинаковы. Осознавание наслаждается качествами, а не цепляется за форму. Таким образом, оно может наслаждаться «пребыванием с» без необходимости владеть чем-то или что-то контролировать. Осознавание не гонится за целью, но вместо этого ценит способность к равному удовольствию при любых обстоятельствах.