Филипп Дженкинс - Войны за Бога. Насилие в Библии

Если бы христиане или иудеи захотели найти библейские тексты для оправдания терроризма или этнических чисток, они бы столкнулись лишь с той проблемой, что таких текстов невероятно много{16}. Допустим, кто-то хочет оправдать поведение террориста-смертника. Коран мало что прямо говорит на эту тему, за исключением общих призывов к войне во имя Бога. Зато некоторые библейские отрывки как будто специально созданы для этой цели. Вспомните о герое Самсоне, которого взяли в плен в Газе и ослепили, но он, тем не менее, был готов обрушить здание храма на головы множества своих мучителей:

«Пусть я умру вместе с филистимлянами!» — воскликнул Самсон. Он изо всех сил налег на столбы, и дом обрушился — на филистимских правителей и на всех, кто там был. Самсон, умирая, убил еще больше врагов, чем при жизни!{17}

Можно ли найти текст, который бы лучше оправдывал поведение современных террористов-смертников — в той же Газе или где-то еще?

Более всего кровожадных текстов мы найдем в библейских книгах, повествующих об истории детей Израиля после бегства из Египта, когда они покоряют свою новую территорию — землю Ханаана. Эти события предвещает книга Второзаконие, в которой Бог провозглашает: «Будут пьяны от крови стрелы Мои, будет Мой меч пожирать плоть». Далее следует настоящая оргия милитаризма, порабощения и расовой войны в Книге Иисуса Навина и Книге Судей. Сам Моисей неоднократно высказывает одобрение этой кампании, когда говорит своим последователям, что, придя в Ханаан, они должны уничтожить все народы в местных городах — особенно в тех, что предназначены для евреев{18}. Воюя, они должны следовать правилу херема, когда города подпадают под заклятие. Эти правила требуют, чтобы все живое, что только есть в городе, все дышащее было уничтожено и стало как бы массовым принесением людей в жертву. Бог повелевает: не оказывайте им милости! Иисус Навин, преемник Моисея, показывает, что он хорошо усвоил это повеление. Покорив город Гай, он, повинуясь указанию Бога, забирает себе домашних животных и добычу, а двенадцать тысяч жителей города предает смерти. Разбив в битве и пленив пятерых царей, он убивает военнопленных, вешая или распиная их{19}. Если бы воины Иисуса Навина и бывшие после него судьи совершили подобные действия в современном мире, наблюдатели не задумываясь обвинили бы их в военных преступлениях, если не в геноциде, и сравнивали бы их с печально известными партизанскими армиями в Уганде или Конго{20}.

Более того, Бог Библии жестоко относится к тем, кто не повинуется повелению убивать. Так, в Первой книге Царств Бог призывает царя Саула поразить амалекитян и перебить у них всех мужчин, женщин, детей и домашних животных. Саул не выполняет этого распоряжения, и тогда на него с упреками набрасывается пророк Самуил, который сам убивает и разрубает на части царя амалекитян Агага. Грех Саула заключался в том, что он не был последователен в массовых убийствах, и это нежелание убивать повлекло за собой его собственный крах и падение его династии. Позже, когда его режим уже подходил к концу, он вызвал дух уже умершего Самуила, и пророк заявил, что для Саула нет спасения: «Ты ослушался Господа: не дал гневу Его обрушиться на Амалека, поэтому Господь так и поступает с тобой сегодня»{21}.

Позднейшие попытки понять смысл историй об истреблении ханаанеев и амалекитян напоминают богословские дискуссии о холокосте. Разумеется, исторически это совершенно разные события. Даже если библейские сказания буквально отражают историческую правду, количество убитых здесь ничтожно по сравнению с массовым истреблением евреев и других людей в 1940-х годах. Но в каком-то смысле история покорения Ханаана ставит еще более мучительные вопросы, чем события недавней истории. Размышляя о холокосте, верующие мучительно пытаются понять, почему Бог позволил свершиться всем этим ужасам, тогда как в библейской истории Бог повелел проливать кровь и гневался на тех, кто не спешил ревностно исполнять это приказание. Это не вопрос «Почему с хорошими людьми случаются плохие вещи?», но скорее вопрос «Почему Бог велит своему народу делать нечто ужасное относительно других народов?».

Другие библейские отрывки также рисуют картину враждебного отношения Израиля к своим соседям, причем эта вражда санкционирована Богом. Как для Ветхого Завета, так и для Нового Завета крайне важна история о призвании и создании народа, который обещал хранить завет с Богом. В этот завет входило обещание хранить народ и его Землю обетованную от дурного влияния чужеземцев и от любых компромиссов с чужими богами. Читатели Библии, как иудеи, так и христиане, знакомы с героями — пророками или рядовыми верующими, — которые сражались против иноземных захватчиков и могли послужить примером последующим поколениям и всем тем, кто позже противостоял тиранам. Илия собрал вокруг себя малое число твердых последователей, которые не преклонили колен перед Ваалом; Самсон разрушил храм Дагона; Маккавеи освободили Иерусалим от языческих оккупантов. Люди, пытавшиеся осквернить Землю, остались в памяти народа как ужасные злодеи, чьи имена звучали как ругательства: вспомним о Иезавели или о филистимлянах{22}.