– Не давай им ничего. Лучше сними с них что-нибудь и неси вместе с ними. Разделённая с другими несправедливость есть уже половина справедливости. И тот должен взять на себя несправедливость, кто может нести её! В каждом человеке есть добро, и если ты снимешь с человека груз его страданий, то свои добродетели он сам будет способен нести, без твоей помощи.
Ничего не бойся! Опасайся лишь невежд, тех, кто упорствует в своих заблуждениях. И вот что я не говорил тебе прежде – не спорь с ними: очень трудно вести против течения ту часть человечества, которая стремится вниз по течению! Бойся глупости осад! Путь этих упорствующих в Явь будет очень долог, так как невежество – самый страшный человеческий грех! Но в том и задача твоя: сократить их путь, отдав накопленное в хождении причине Явленного Вновь; только с его появлением чаша весов со Злом начнёт подниматься.
Костёр уже догорал. Камень, казавшийся неподвижным и просто мёртвой глыбой сообщества элементов земли, стал вдруг излучать напряжение, которое ощущалось Заратуштрой примерно так же, как и чувство напряжённого внимания собеседника. Казалось, что слова жреца материализуются в пространстве, разделяясь на мельчайшие облачка водяной пыли своих сотен элементов, впитывали их и затем преобразовывали в цепочки, которые представлялись Заратуштре роем светящихся, пляшущих, немного смешных голубых звёздочек. Рой перемещался на зов камня, плясуны свободно заполняли «дом» валуна, ласкали невидимые перегородки бесчисленного множества «комнат» и, проникая наконец в них, казалось, успокаивалась средь элементов земли.
Всё это напоминало обряд венчания постольку, поскольку каждая пара смешливых плясунов порождала вскорости один, такой же пляшущий комочек, но уже с изумрудным мерцанием. И вдруг весь народившийся ясельный рой устремился вниз, к перекрестью потоков Великих подземных рек. В местах падения малышей вода вспенивалась, озаряя подземные прибрежья изумрудными всполохами.
«Наверное, именно эти водяные молнии и есть материализованные людские мысли и слова. Если существует безусловное и вездесущее Начало, то для него нет ничего тайного, ибо исток всегда связан с устьем. Следовательно, человек не может утаить от Создательницы ни свои мысли, ни слова и, уж конечно, ни дела; каждому человеку даётся оценка. Но как остальные люди смогут узнать, что есть злая мысль и плохое слово, если и мысль и слово человека исчезнут в небытие? Ведь тогда людям не на чем будет поверять свои мысли и слова свои, понимать то, что нельзя.
Впрочем, зачем же отталкиваться от низкого, поверяясь основаниями Зла? Запрыгнуть разумом на бóльшую высоту можно, отталкиваясь только от более высокой поверхности, то есть от добрых мыслей и добрых слов – трамплина в Небо! И если им в Яви 7 7 Да! И я ни разу в летописях не встречал терминов Явь, Правь и Навь. Но было бы крайне удивительно их там вообще встретить! Ведь все имеющиеся литературные памятники сочинялись попами, а рецензировались спецами Дома Готторпов-Романовых как, впрочем, и вся наша история, из которой часть документов «странным образом» пропала. С другой стороны, если известны имена авторов мировых и локальных религий и учений, а сами эти религии и учения не вызывают ни у кого вопросов, то почему идеи, как говорят, авторства Ю.П. Миролюбова, встретили столь сильное противление учёных (или таки попов)? Или нет пророка в своём Отечестве? И ещё. Почему столь логично выстроенная Роза Мира Даниила Андреева не взята щитом новой Руси, если Роза так замечательно вписывается как в буддийскую картину мира, так и в научную (в теорию струн) и, кроме того, отлично соответствует аксиоме Достоевского-Ницше?
даётся такая оценка, то она должна быть доступна людям так же, как и предмет оценки. Тогда и мысли, и слова в вечности не растворяются и не должны растворяться, да и рукописи не должны бесследно сгорать. Но лишь те мысли и те слова от Добра, что гостеприимны элементам Земли, только из которых Ею и выстраивается лестница в Небо», – подумал Заратуштра.
Беседа возобновилась, и Жрец продолжил свои последние напутствия:
«Единица – это исходное Я всей Вселенной, и исходное Я человека – его основы; Я – это то первое и исходное, для уменьшения которого уже невозможно подобрать делитель. И как уже скоро напишет один из философов: «Единица есть начало всякого числа, абсолютное единство, она есть сама абсолютная максимальность: всеблагий Бог».
Читать дальше