Андрей Гоголев - Заратуштра, или Хождение духа Ницше

Потом, много веков спустя, смотрящие 23 23 Смотрящий, т.е. епископ – от греч. έπίσκοπος (έπί = наверху + σκοπος = смотритель, наблюдатель), то есть поверх-народа-смотрящий . , полностью утеряв свою связь с миром предков и поэтому даже и близко не поняв истоки и цели тех давних проповедей, перепутав историю своего клана с историей народа, упрямо будут продолжать вещать людям уже давно объяснённое жрецами; их же мысли и мечтания об ином мире перерастут в месть миру существующему, и они станут в конце концов этому миру тем, чем исходно и могли быть, – раками.

*

Полёт времени прервался в закоулках памяти Заратуштры в поиске источника глухо доносившихся стонов, луч его разума внезапно выхватил творения ученика, Неопознанного Совестью, обруч предательства которого и сдавливал до хрипоты его чувство справедливости.

Доро́гой к порту он уже видел плоды его потуг: несколько экзальтированных крестьян, очевидно впавших в наркотический транс, усердно, но без какого-либо осознания, талдычили имена-благородства, коих новоявленный мобед понапридумывал для новоявленного бога аж о семи десятках 24 24 В поисках благороднейших имён Бога были замечены не только зороастрийцы. Придумав этот «ход» первыми и набрав имён числом 72 (по числу глав важнейшей религиозной службы – литургии «Ясна», за вычетом имён «Ахура» и «Мазда»), «огнепоклонники» заложили традицию: у иудеев тех имён 94, у мусульман – 99. Причём эти «99» получились, похоже, задвоением суммы чисел «7» и «2» в те времена, когда числа записывались буквами авестийского алфавита, в котором мусульмане просто не разобрались. К числу сур в Коране (114) число «99», понятно, не имеет никакого отношения. ; потом они сняли свои кусти – пояса, составленные из многих нитей и трёхкратно опоясывавшие их длинные рубахи, – и, взяв их за концы, начали исступлённо стегать ими землю, причитая: «уйди, Ахриман, уйди, собака, уйди, собака, уйди, собака, уйди, собака…», выпадением в беспамятство заканчивая свою «молитву» 25 25 Кто найдёт принципиальную разницу с обрядом самобичевания в христианстве? .

Без сожаления оставив не одну свою шкуру лицемерия содранной на спицах отбора магов для занятия должности мобеда и наконец став Главным магом, Неопознанный Совестью подло распустил слух, что он приходится единоутробным братом Заратуштры и продолжателем истинного его учения, а также преемником учения не его только. Он сконструировал себе новое имя, взяв за основу Имя Того, кто только начинал свой Путь Спасения на закате солнца, став называть себя Иса-Два-стар, видимо, этим «Два» желая показать, что Второй – это он, продолжатель дела Исы, а окончанием «стар» он убеждал всех услышать свою «родственность» с Заратуштрой, – с Золотой Звездой, с Золотым Сириусом. Исадвастар был настолько жаден до власти, что хотел «убить» сразу не одного, не двух, но сразу трёх «зайцев» 26 26 В Коране Иисус Христос поминается под именем Иса (повторяемость имени 49 раз). Его имя фигурирует среди шести главных пророков ислама, коими считаются: Адам (повторяемость в Коране – 25 раз), Ной (Нух – 42), Авраам (Ибрахим – 63), Моисей (Муса – 128 раз), Иисус Христос (Иса) и Мухаммед… В Авесте [«Сотворение основы» (Бундахишн)] имя Исадвастар носит один из трёх сыновей Заратуштры.

Провоцировавшиеся им приступы болезни человеческой психики Неопознанный Совестью стал называть главной молитвой своего учения, литургией. В ней крестьяне находили миг забвения – ибо только в этой психоделической молитве можно было хотя бы часть горестного настоящего быстро отодвинуть в прошлое. Собственно, на это и была направлена кипучая энергия Исадвастара, меж делом вразумлявшего паству: «Ты не должен грабить! Ты не должен убивать!», «теперь ты должен молиться новому, самому справедливому среди богов – Хаоме!», «Ахура-Мазда уже умер! Родился новый бог-предводитель – Митра!», «Коллегий богов и вождей больше нет! Пришли Единый бог и единый царь!» Эти призывы он называл священными; перед ними требовалось преклонять колена и головы, к ним подходили разувшись.

Но не стало ли на свете больше разбойников и убийц, как не тогда, когда эти слова особенно настойчиво повторялись? Говоря «ты не должен грабить», будущий изгой подразумевал совсем отличное от им изрекавшегося: «ты не должен грабить награбленного властителем!» – вот был истинный смысл фразы Ивадвастара; грабить же иные народы ради корысти (и его личной корысти!) при этом не возбранялось; слова «ты не должен убивать» представляли собою лишь запрет на крайние степени насилия над тусовками воцарившихся у власти бандитов и вымогателей, но которые сами не стеснялись топить в крови любое инакомыслие, назвав с молчаливого одобрения смотрящих оное ересью, за отстаивание которой предполагалась только смерть. Вся эта свора дружно уселась на шею крестьянам 27 27 Например, в начале XVI каждые две германские семьи крестьян кормили одного монаха и ещё кучу захребетников-во-власти. Точку поставил Мартин Лютер, люди восстали. Но закончилось всё жуткой кровью 1535 года. Впрочем, эта кровь и стала той «рекой», которая навсегда отделила земли немцев от Ватикана, и которая понесла затем Германию к высотам цивилизации. . Иных же, тех, что поклонялись другим богам, теперь убивать было не можно, но нужно, так как новым кумиром божественного статуса всем предписывалось есть и насыщаться, есть, есть и опять бесконечно насыщаться плодами труда иных народов, вплоть до рвоты, отбросив все угрызения совести.