Гейдар Джемаль - Логика монотеизма. Избранные лекции

Сознание действует по принципу оптической чёрной амальгамы, которая останавливает луч света. Если перед этой амальгамой находится полированное стекло, то в нём возникают предметы. Носитель сознания воспринимает феномены вокруг себя постольку, поскольку он не является одним из них. Он обладатель этого зеркала, в котором предметы проявляются за счёт того, что эта амальгама принадлежит к совсем другой реальности, нежели Бытие.

В буквальном смысле частицы невозможного существуют только в сердцах пророков. Они передают язык, а потом и Послание тем, кто может их воспринять и услышать. У людей, научившихся языку, эта частица «тёмного света» пребывает в виртуальной форме через язык. Приобщённость к языку есть приобщённость к сознанию. Однако следование за языком и за стратегической волей Духа, который имеет своей основой вот эту самую искру, может привести к тому, что после воскресения из мёртвых человек будет удостоен трансформации своей причастности к Духу. Она из виртуальной преобразится в реальную. В Раю могут находиться лишь обладатели реального сознания, которое позволит им видеть черное сияние Трансцендентного Субъекта.

Проблема сознания впервые возникает во всей ясности, когда ставится вопрос: каким образом из первоначальной вселенской универсальной возможности начинается процесс манифестации? Каким образом из чистого самотождества Абсолюта появляется нечто? Это, опять-таки, знаменитый вопрос Хайдеггера «почему есть нечто, а не ничто?». Традиционные метафизики обычно на это отвечают так: что, дескать, нет никакого нарушения тождества – всякий последующий нисходящий уровень всё равно тождественен своей причине, и поэтому движение манифестации есть просто реализация некоего потенциала. Если бы речь шла о проявлении бессмысленных феноменов, не обладающих жизнью и чувством, с этим, пожалуй, ещё можно было бы согласиться. Однако возникновение субъекта, который рефлективно свидетельствует не только мир вокруг себя, но и саму идею Абсолюта, ставит под удар всю стройную концепцию классической метафизики. Дело в том, что свидетельствующая рефлексия основана на нетождестве. То есть внутри манифестируемого нечто содержится преграда, о которую спотыкается универсальная идентичность. Значит, если я в данный момент воспринимаю Абсолют – по крайней мере, в его опосредованном виде, – то я не тождественен этому Абсолюту. Это сразу ставит под вопрос «абсолютность» Абсолюта и вообще всю базовую концепцию тождества. Фактически это означает, что бесконечное иллюзорно, то есть бесконечного попросту нет. Есть нечто, что позирует в роли бесконечного, но сознание является альтернативой, которая эту претензию разоблачает.

Разумеется, легко можно сказать, что сознание есть этот апофатический негатив без самостоятельного содержания, чистая пустота, которая не добавляет «Х» к универсальной возможности. Но главное ведь не это! Главное то, что эта пустота оппонирует универсальному Всё , не совпадает с ним и, стало быть, перечёркивает безусловный монизм вселенского тождества.

Идея Откровения глубоко чужда традиционалистской (языческой) метафизике. Последняя строится на прямом созерцании. «Что вверху, то и внизу», – прямое созерцание фиксирует отражение неких объективных «истин» в сознании созерцающего. Поэтому метафизика не может выйти за пределы чистого Бытия, поскольку невозможно созерцать то, чего нет, то, что находится за пределами Бытия. Из этих непостижимых сфер может приходить лишь Откровение.

Но кому оно может приходить? Понятно, что подобное открывается только подобному. Сфера непостижимого и невозможного, сфера, находящаяся вне «пределов» беспредельного, вне Бытия, – это сфера чистого Духа, Духа Божьего, Святого Духа.

Этот Дух называется Святым потому, что он абсолютно отличен от «естественного» духа, принадлежащего Бытию. Бытие образует иерархию между землёй и небом. В сторону земли последовательно идут ступени уплотнения субстанции; в сторону неба субстанция становится всё более разряженной до тех пор, пока в самой высокой позиции неба она (субстанция) не совпадает с возможностью не быть ничему, то есть с простым и чистым небытием. Тем не менее и в самом верху, и в самом низу это всё – одна и та же субстанция, и поэтому разница между духом и материей в конечном счёте только в степени плотности.

Святой Дух действует вне Бытия. Он представляет собой полюс невозможного. Собственно говоря, это и есть центральный оперативный фактор Божественной Провиденциальной Мысли.