Сергей Ковальчук - Рай и ад. Книга пятая. Рассказы перенесших клиническую смерть

И я подумала: «ничего, Елена, я еще вернусь и спрошу у тебя, почему ты меня не спасала. Они-то что-то делали, а ты вообще ничего не делала! Ты моя подруга, но ты что-то делала под столом, когда я умирала!»

Еще через мгновение я очутилась в тоннеле. Это был очень длинный тоннель с поворотом в правую сторону. И из этого поворота шел очень сильный свет. И когда шел этот свет я понимала, что там Бог и Суд. Я это понимала.

Когда я очутилась в этом тоннеле, он был из чистого золота. Стены, потолок и пол. Это золото было настолько чистым, оно было как бы с хрусталем, или со стеклом. И первая мысль, которая мне пришла, была такая: «если мое тело осталось там, то какая же я сейчас?»

И я посмотрела в стену и увидела свое отражение. Я была как моток ниток. И если это глаза, то скажите мне, чем я могла видеть? Если мой разум в этом моем земном теле, как же я тогда могла думать, понимать, желать увидеть свое отражение? Как, если мы живем только здесь, во плоти на Земле?

Но то имя, которое вам дали на этой Земле, оно идет туда вместе с вами. И вдруг я услышала голос: «Лариса!» И после этого мне была предоставлена вся моя жизнь, как в кино. Как пленка, которая разматывает фильм, вся жизнь, полностью, начиная с пятилетнего возраста.

Я потом размышляла, почему с такого возраста. И я пришла к выводу: потому что в этом возрасте ребенок уже начинает понимать, что такое хорошо, и что такое плохо. Что значит послушать, и что такое не послушать или сделать назло.

До этого момента моя жизнь казалась мне очень хорошей и правильной. Но это было во свете моего восприятия, во свете моего мышления, во свете моего воспитания. Ты всегда себя с чем-то или с кем-то сравниваешь.

Но когда ты стоишь во Свете Святого, перед Ним, когда тебе нужно идти к Нему на Суд, куда подевалась вся моя праведность? Я раньше думала, что я же не вру, не матерюсь, не согрешаю, не убивала, не гуляла, – да я вообще вся праведная!

И какой это обман! Как в этом случае тяжело покаяться! Я там педагог, спортсменка, и как с этим тяжело покаяться, с этой гордыней. Тяжело увидеть в себе грех. В чем я грешна?

Но когда я предстала перед Святым, и когда нужно было во Свете Бога идти после этой жизни и с этой жизнью на Суд, первое, что я там испытала, это был очень большой страх! А в моей жизни было два момента, когда на меня совершались покушения, с пистолетом, и было еще несколько очень страшных моментов.

Но я никогда в жизни не испытывала такого страха! А страх был в том, что ты уже ничего не можешь изменить. У меня не было мыслей ни о семье, ни о ребенке, ни о бизнесе, ни о большом доме, который у меня был в центре города Казатин, ни о золоте, ни о деньгах. Ни о чем не было сожаления и мыслей. Была одна только мысль – страх того, что все закончено. Все закончено и возврата нет.

За одно мгновение жизни на Земле ты готова отречься от всего. Знаете, что самое драгоценное сегодня для меня? Это одно мгновение жизни здесь. А если еще Бог позволяет мне исполнять Его волю, то я готова терпеть муки, скорби. Я готова терпеть очень много чего, чтобы с радостью, с удовольствием, с любовью исполнить Его волю.

Он для меня Возлюбленный, Он для меня Царь! И для меня нет больше блаженства и радости, чем сегодня быть на этом месте, исполнять Его волю.

У меня в тот момент сердце наполнилось таким страхом, которого я до этого никогда не испытывала. Я понимала, что все, жизнь прожита и впереди Суд. И я начала кричать, я звала: «Иисус! Иисус!» Я кричала с такой силой, что мне казалось, что моим голосом наполнились все Небеса.

Ты не можешь остаться со своей жизнью на одном месте, тебя этот Свет и этот Суд влечет, и ты обязана идти со своим багажом теперь на Суд. И я от страха начала хитрить, что ли. Я очень сильно боялась приговора, и вот это точка невозврата, что ничего невозможно изменить.

И я в этом тоннеле стала лететь и шарахаться от стенки к стенке. И в это время я кричала: «Иисус!» И я услышала голос Иисуса Христа из этого Света: «что ты хочешь?»

«Я молю Тебя, Господи! Я знаю, что у меня нет шанса, я знаю, что все закончено! Я молю Тебя об одном: дай мне шанс! Отправь меня хотя бы на одно мгновение на Землю! Я только покаюсь! Отправь меня, отпусти меня, я молю Тебя, Господи!»

Вы знаете, что Он мне сказал? Он не спросил меня, в какую я церковь ходила. Разделение конфессий и церквей – это на Земле. Церковь Иисуса Христа, Воскресшего Живого Бога, она одна, и однажды соединится. Небесная и земная. Она одна. Это те, кто возлюбил Его всем сердцем, кто пришел к Нему всей крепостью и силой своей.