Evgenii Shan - Буддистский монастырь Тхеравада. Монах Джарувансо

– Ты хочешь изучать Пбали? – спросил ачжан Вансо.– Нет, – засмущался тот, – это тяжело. Нет базиса, если бы я хорошо знал тайский… Может позже, через год.

Бок с удовольствием удалялся некоторые дни на уроки древнего языка в ближний монастырь Нонкет Ной, который оказывается был головным в округе. Это освобождало его от вечерних работ по уборке территории и поднимало в собственных глазах. А через месяц на эти курсы нужно было набрать группу. Ачжан, съездив на уроки, на вечерней молитве разразился длинным монологом о важности такого обучения и о недопустимости ленности в данном вопросе. Молодого монаха-фаранга периодически волновал этот вопрос тоже. Он спрашивал у старых обитателей, знают ли они пали, но многие отнекивались. Вечером после монолога ачжана Вансо решил поговорить. Случай выдался удачный. Ломпо стоял и любовался на раненую пальму, которую они с Вансо общими усилиями пытались реанимировать.– Ачжан, действительно пали так важен?

– Ты хочешь изучать Пбали?

– Нет, сложно. Я считаю на данный момент более важным соблюдение всех норм Винаи и медитацию.

– Да, ты прав. Лучше учи тайский и медитируй. Медитация – основное в буддизме. Я бы тоже не изучал бпали, но старшие монахи наверху требуют знания его для настоятелей.

Они еще долго беседовали о медитации и её видах, перешли на другие темы. А фаранг лишний раз убедился, что утверждения некоторыми товарищами околобуддистами, что они изучали пали, граничат с хвастовством и откровенной ложью. Для этого нужны достаточно высокие лингвистические способности и громадное желание.

Мантры, тексты молитв постепенно входили в сознание. Ежедневные повторы были и своеобразным тренингом перед ритуалами, и уроками. Вансо уже неосознанно напевал их про себя или в полголоса. Вместо привычных песен…

– Ё со бхагава арахан тамма сам будтоо… есса бгавато…

Рукоположение, постриг, буат

По настоятельной просьбе Ринды, день пострига был назначен на субботу. За неделю до этого она позвонила Шану, а вернее Шан сам написал ей СМСку, о назначении мероприятия на понедельник.

– Тирак, я же работаю. И все наши работают, а им еще надо добраться из Нонг-Кхай сюда. Ченья, попроси у ачжана телефон, я с ним сама поговорю, объясню.

Понимание, что это важно для семьи, что это большая «заслуга» для всех родственников была у каждого тайца, но послушник не был уверен в корректности такой просьбы. Но ничего не поделаешь, надо просить, перед женой он так же как бы был в долгу, моральном. Но ачжан отнёсся к этому с пониманием и написал на клочке бумаги номер своего телефона. Вечером Ринда переговорила с ним и постриг был назначен на субботу. Таким образом он всё оттягивался и оттягивался. Шан пробыл послушником уже почти месяц.

– Из Нонг-Кхай приедут в пятницу вечером, а в субботу с утра будут делать «тамбун», мама хочет накормить всех.

…

Пятница вечер – время для бритья головы. Немногие родственники обоих послушников собрались к четырём часам у маленькой салы в ожидании. Послушники в белом и чистом смущённо озирались по сторонам. Старшие родственники уселись на стульях, перед ними расстелена циновка. Шан и Бок приклонили колени перед своей роднёй, как бы прощаясь. В руки им дали чаши с большим листом лотоса и единственным цветком. Постриг начался. Один из старших монахов намочил голову Шана и приступил с бритвой. Знакомая всем «безопасная бритва» была приготовлена по-своему – нижняя планка станка, та что делает её безопасной, была убрана. Лезвие с хрустом прошло по голове. Волосы падали на лист лотоса, а монах привычно продолжал работу. Быстро и без эмоций, на всё бритьё ушло не более пяти минут на каждого послушника. Волосы заворачиваются в лист и укладываются под самым старым баньяном монастыря, тем, что растёт в самом глухом углу, в начале ряда похоронных ступ. Упасака Шан умер для мира…

Раннее утро без похода на пинтабат. Убосот сверкает в лучах восхода золотом и чистотой. Ещё за два дня до этого упасака больше часа драили все уступы окон, загаженные голубями, выщипывали травку вокруг здания, мыли крыльцо и ступеньки, плитку, вымостившую небольшой дворик. Народу собирается порядочно, все одеты празднично, многие в национальном. Мама Ринды, две тётки, младший дядька и еще родня собрались в кучку, пошли к ачжану. Шан тоже подошёл, надо заполнить анкету, и в анкете должны быть еще и «поручители» из близких родственников.