Эмиль Абрамович - Ручей, ведущий в жизнь

– Я ведь говорил тебе, уплыть, а ты…

– Не лучше ли послушать собственный совет, чем дать его кому-то? – сказал, перебив его, Дин.

– Да… да, ты прав, – извинившись, промолвил тот, затем спросив.

– Неужели тебе нравится быть здесь?

– Я не знаю, но отправиться в путь я не могу. Я не знаю, что мне делать, поэтому не делаю ничего.

Затем, встав, он начал говорить с другими, смотря на них и познавая их, словно планеты, что весели над ним. Люди – словно книги, у которых есть собственная, индивидуальная история. Как жаль, что кто-то обернул свою «книгу» в переплет. За все дни, что он находился среди них, собралась стопка таких «книг». Однажды пришел туда человек, открывший для себя впервые этот маленький мир. Увидев Дина и подсев к нему рядом, он спросил:

– А что вы здесь делаете?

– А что? Я думаю, все и так понятно, – ответил он.

– Нет… нет, вы… словно светлое пятнышко на однотонном листе.

– Вот как… – подумал Дин. – Действительно, в этом что-то есть. Это «что-то» становилось, словно сигналом. День за днем этот сигнал нарастал, оставляя на нем свой отпечаток. Иногда, поглядывая на ручей, в своем лице он видел нечто ему чужое, словно какая-то болезнь стала поражать его. И тут, сидя как обычно, выслушивая пустую, привычную ему речь, в нем что-то завибрировало. Казалось, это смех или какое-то волнение от услышанного, но как бы не так… Дрожь овладела всем его телом и он, встав, побежал. Он бежал к тому берегу, к тому самому ручью. Увидев те дни, которые он проводил тут по началу, он, повернувшись, в темноте увидел дерево то самое, у которого он… Но он не видел ничего, лишь подойдя чуть ближе, в свете луны он увидал фигуру, заросшую напрочь мхом. Он начал рыть в оборванном дыхании. С каждым комком древесина, появляясь на свет, бросалась в глаза. Почти отчистив свою лодку, муравьи забегали под дождем. Столь высвобождающие, горькие слезы лились у него ручьем.

– Почему? Почему я здесь? – отзывались отголоски в голове.

Взглянув на лунный свет, он обратился к нему, словно луна слушала и слышала его:

– Целый год, – целый год проплыл у него перед глазами. Год жизни на берегу. Год, проведенный в депрессии. Год, погруженный апатией. Засохшее пятно на однотонном листе, ставшее одним целым с ним, вновь обретало оттенок. И глядя в тот же ручей, что выбросил его сюда, подумал он:

– Неужели это все? Неужели я приплыл? Ведь где-то там сквозь пелену тумана течет ручей, конец которого я все еще не познал.

Когда ночь сменилась утренней зарей, в один крошечный миг все стало просто. Стал прост и вопрос о том: куда я плыву? Все показалось столь очевидным, что, потирая слезы, он рассмеялся. Поставив лодку, он встал в ожидании чего-то.

– Неужели все так просто? – отозвался голос его эхом.

И год той, прожитой им, жизни, словно рассеялся на ветру.

Все же, осознав всю простоту, оставалось кое-что еще, не дающее ему покоя. И, обернувшись, он увидел то место, где возгоралось маленькое пламя, точнее, огонек, когда-то приносивший ему тепло. Представив себя прощающимся с ними, с людьми, от которых веет пустотой, пустотой, которая когда-то связывала их в воедино, ему не хотелось идти к ним.

Усевшись в лодку, влажный ветерок и воздух раннего утра прошлись мурашками по телу.

– Вот и все, – прозвучала мысль вместе с оборванной от берега веревки.

Чувство блаженства, счастья окутало его за собой, неся его по ручью. По ручью жизни. Горечь, оставшаяся от прошлого, оседала все ниже и ниже.

– Все же это опыт, – оживившись, думал он. – Все идет как надо. Видимо, это должно было со мной случиться когда-то, иначе как бы я понял: – Куда я плыву?

Те люди, что жили в том маленьком мире, полном ручьев, глядели на уплывающую лодку того самого Дина, что стал маленькой частью их жизней. Тот человек, с кем Дин впервые заговорил, махал рукой, желая ему удачи. И тут, глядя в след уплывающей лодке, что-то заискрилось в нем. Когда он обернулся и пошел, с каждым шагом искорка возгоралась в пламя. Найдя свой давно забытый ручей, а где-то там и заросшую виноградной лозой фигуру, муравьишки поплыли по маленькому ручью.

Парень, о котором дальше пойдет речь, имеет весьма хороший вкус. Одевается всегда он так, как ему нравится, не зависимо от мнения окружающих. Паренек познакомился с одной компанией, с которой вскоре сдружился. Одна ясная черта выделялась среди этих людей, они обладали стилем, причем полностью индивидуальным. Его это очень занимало, и он чувствовал, что он обладает той же чертой. Разговоры о вещах занимали их большую часть проведенного времени.