Михаил Калдузов: Мириада. Том 4. 56 поэтических этюдов

Велика была тяжба.

Но итогом огневая,

Злато-вечная пора:

Чья кутала, согревая

Жизни каждые сердца…

В действительности человек не осознает, чем бы не обладал, что именно скрасит его счастье, несметно «обогатив, насытив» вплоть до отведенных лет, – кому воистину обязан его успех. Не ведал, покуда вечно лицезрел лишь сень счастья; посему и гнался за чем угодно, но не за тем, не эфемернымчувством свободы, дарующим вечное понимание; ибо круговорот одурманивающего (мысленного шторма от гонки за мнимым идеалом) не выпускал его за пределы суетного, житейского круга – к прозрению. Посему и жил в незнании от стремления в никуда, неведением поглощённый. Уповая в кого угодно, в т.ч. высшие формы, оправдывая своё несовершенство причиной врождённого или унаследованного изъяна… Но быть возможно причина в отсутствии стремления к стоящему?.. Кому-то для полнейшего счастья вообще ничего не нужно, ибо на пути (состоянию просветления, осязанию своего предназначения, легкости, понимания…) само дарование выжить, оставшись в здравии и рассудке. Триумфальное зарождает жизнь самому благообразному счастью, что возможет предстать думе «о самом величественном» у человека. Но пока прежний мир с думой ему соответственной не разрушен, “ величественное” всегда будет нести конкретный образ; ибо самое грандиозное совсем иное, и не имело формы, образа, конкретики. Ибо не эфемерно. Ибо вечно. Любую отраду можно разрушить, как и любой храм, вымощенный руками идущего. Человек верит лишь в то, что мог лицезреть воочию. Посему никогда не узрит величественного ; посвятив сему неопределённое кол-во лет, чтобы впоследствии до конца жизни, пребывать в ослепительно-пленительном чувстве умиротворения от непрестанного присутствия триумфальногов его жизни. Стремившись пронять, прочувствовать суть формы мною затрагиваемой останешься в крат с большим, чем тот извечно возбраняющий, веривший лишь своему ничему. Ибо ничего не от того, что он никто, а от того, что в нём пусто! Ведь это хорошо верить себе, да? В кого же ещё? Но в деле, уверен ли ты, о достопочтенный, возмутивший в себе, чего не стоило, что нынешний ты, – тот, которому стоило вовсе верить?..

И однажды в свет, негласно,

Днём ненастью неподвластным:

Под Эгидой птицы млечной

Родилось дитё беспечно…

Чувств великих боевой,

Дел маэстро озорной:

Вечный Зодчий ремесла,

Сын забытого Творца…

Он был из тех, кому всегда

Судьба на диво улыбалась:

Всё от того, что жизнь чужда

Ему обыденна была…

За что убивалось,

Сражалось в шторма, –

Ему в стократ досталось

И более полного пруда…

…вы должны всё своё свободное внимание направлять на творчество, совершенствование, прибегая к искусству; ибо творчество ничто иное, как жизнь, с которой вы взаимодействуете, подобно тому, как художник с холстом; именно творческий подход к жизни позволяет, расширяя внимание к самой жизни, – развиваться, вбирая каждый раз всё больше и больше информации, проявляя это знание мира, в самом себе. И чтобы вы могли проявиться в совершенстве – вам нужны постоянные толчки; и без уроков извне, побуждающих вас обращаться к искусству, как постоянному действию, невправленному на совершенствование, – этого никогда не достичь. Иначе вы остановитесь, сведя на нет любое начинание, угодное миро-зданию; и будете жить в тяжести, неведении, смоге тумана.

Но чтобы стать кем должен был

Его «изгнали» из затишья,

Чем дорожил и всяко чтил, –

Всё потерял; судьбы пронял. 1 1 И чтобы обрести нерушимое, неколебимое на века, – ты должен отдать кратно более всё, и даже то, что не имел. В том числе свою любовь и веру.

Жизнь в пепелище превратил,

Всему апатию пролил.

Его 2 2 Бога величие развил, –

Себя к нему уподобил.

И жаждой, рвением учил

В чём истинно отличие:

От тех, кто в мир дарил

Любви безгранное величие,

И заурядно, кто твердил,

Как возлюбить Обличие, 3 3 Книжники не ведающие о доносимом…

Чьё сам и норовил

Унизить на приличие… 4 4 Закон гласит, что лучший учитель в области затрагиваемой, – лишь ты сам. Ибо храм вечного в нутре глубинном под стать отворить лишь волей самоотверженного непомерного усилия тебе одному.