Инок Никодим - Азбука спасения. Том 31

Если любовь к любящим не дает нам никакого преимущества пред язычниками, то, где окажется тот, кто питает зависть к любящим? Завидовать хуже, чем враждовать, враждующий, когда забывается причина, из-за которой произошла ссора, прекращает и вражду; завистливый же никогда не станет другом. Притом первый ведет открыто борьбу, а последний скрытно, первый часто может указать достаточную причину вражды, а второй не может указать ни на что другое, кроме своего безумия и сатанинского расположения.

Зависть, как яд, излитый василиском-диаволом

Зависть гибельнее и труднее для излечения, чем все пороки, ибо она еще более воспламеняется теми лекарствами, от которых страсти прекращаются. Например, кто скорбит о причиняемом ему вреде, тот исцеляется щедрым вознаграждением, кто негодует о нанесенной обиде, тот умиротворяется смиренным извинением. А что сделаешь тому, кто еще более оскорбляется тем, что видит тебя более смиренным и более приветливым, которого воспламеняет гневом не корыстолюбие…, но раздражает чужое счастье. Кто же для удовлетворения завистливого захочет лишиться благ, потерять счастье, подвергнуться какому-либо бедствию?

Зависть, как яд, излитый василиском-диаволом, убивает самую жизнь веры, прежде нежели почувствуется рана. Ибо не против человека, а явно против Бога возносится хулитель, который, ничего другого в брате не похищая, кроме заслуги, порицает не вину человека, а только суды Божии. Зависть есть тот горький корень (Евр.12:15), который, поднимаясь в высоту, устремляется к поношению Самого Источника благ – Бога.

Завистник завистью показывает, что он малосмыслен и мелочен. Ибо когда завидует, то тем свидетельствует, что тот больше его, о чьем счастии он скорбит.

Зависть трудно вылечить

Зависть труднее вылечить, нежели другие страсти. Ибо кого она однажды повредила своим ядом, для того, почти, можно сказать, нет лекарства. Ибо она есть такая зараза, о которой образно говорится чрез пророка: вот Я пошлю на вас змеев, василисков, на коих не действует заговариванье, и они будут язвить вас (Иер.8:17). Итак, правильно сравнивается у пророка с ядом смертоносного василиска уязвление зависти, которою первый заразился и погиб виновник всех ядов и начальник. Ибо наперед он сам себя погубил, прежде нежели излил смертоносный яд на человека, которому позавидовал.

Ибо завистью диавола смерть вошла в мир, подражают же ему соучастники его (Прем.2:24), как тот, который первый растлился заразою этого зла, не принял ни лекарства покаяния и никакого средства к уврачеванию, так и те, которые попустили уязвлять себя тем же угрызением, отвергают всякую помощь святого заклинания (Пс.57:5,6); потому что они не по какой-нибудь вине других, а от счастья их мучаются, стыдятся обнаружить самую истину, а какие-нибудь сторонние, пустые и нелепые причины оскорбления приискивают. Так как эти причины вовсе ложны, то одно есть для них врачевство – извержение того смертоносного яда, который они не хотят обнаружить, скрывают в своем сердце. Об этом премудрый хорошо сказал: если змей ужалит не в заговоре, то после нет пользы в заговорщике (Еккл.10:11).

Это суть тайные угрызения, которым одним не помогает врачевство мудрых. Даже до того неисцельна эта погибель (т. е. зависть), что от ласки ожесточается, от услуг напыщается; подарками раздражается, потому что, как говорит тот же Соломон: ревность ничего не терпит (Притч.6:34). Ибо чем более иной будет преуспевать покорностью смирения, или добродетелью терпения, или славою щедрости, тем большею завистью подстрекается завистливый, который падения или смерти желает тому, кому завидует.

Всех пороков гибельнее и труднее к излечению зависть, которая самыми лекарствами, от которых прочие страсти прекращаются, еще воспламеняется. Например, кто скорбит о причиненном ему вреде, тот исцеляется щедрым вознаграждением; кто негодует на нанесенную обиду, тот умиротворяется смиренным извинением. А что сделаешь тому, кто еще более оскорбляется тем самым, что видит тебя более смиренным и более приветливым, которого воспламеняет на гнев не корыстолюбие, которое удовлетворяется наградою, не обида или желание мщения, которое побеждается ласкою, услугами, но раздражает его только успех чужого счастья? Кто же, для удовлетворения завистливого, захочет лишиться благ, потерять счастье, подвергнуться какому-нибудь бедствию?