Станислав Фарафонов - Вакцина счастья для тела и души. Базовый уровень. Части 1 и 2

Потная футболка прилипла к спине. Я сгорбленный сижу, уставившись в мерцающий экран компьютера. Голова кипит от мыслей, задач и страха забыть что-то важное и не ответить тому, кому обещал. В голове звучит моя давняя «мантра»: я ничего не успею . Я боюсь отлучиться даже в туалет, чтобы не забыть сделать то, о чем со всех сторон мне пишут и звонят. На экране без остановки мелькают скайп-сообщения от команды разработки. Как же я НЕ-НА-ВИ-ЖУ этот беззвучный режим скайпа! Еще немного и я схвачу лампу, раздолблю ей ненавистный экран и буду орать пока соседи не вызовут полицию.

От нервного истощения у меня дергается левое веко, я чувствую сильные спазмы в кишечнике, желудке и желчном. Спустя лет шесть я узнаю, что своими беспокойствами заработал тогда себе язву. Я прижимаю живот к столешнице, чтобы хоть как-то приглушить пульсирующую боль. Меня сильно тошнит от успокаивающего чая с мятой, который меня уже бесит. Другие седативные средства уже не помогают, а голова зудит от тревожных мыслей и ее хочется расчесать до крови.

Пару месяцев назад один «опытный» врач с 30-летним стажем из тибетской клиники защемил мне седалищный нерв. Это самый длинный нерв в теле человека. Он идет от ягодицы и до конца пальцев ноги. С каждым ударом сердца моя правая нога слегка дергается. И я чувствую небольшой электрический разряд в ступне. Сотрудники клиники пытались исправить свою врачебную ошибку, но лучше не стало. У меня не было сил ругаться и требовать возврата средств за дорогостоящее лечение опущенного желудка, проблем с пищеварением и кожей. Взгляните на меня: я конченный невротик, но пока об этом даже не подозреваю. Только через три года я найду силы и смелость признаться себе в этом.

Каждый день повторяется день сурка. Работаю я по 12 часов в супер мультизадачном режиме, который профессионалы во всем мире наконец-то признали неэффективным. Я занимаюсь форвард менеджментом, ругаюсь в уме на коллег и клиентов и мечтаю об увольнении. За ужином по традиции хлопаю пару-тройку рюмок водки. После пары стопок боль временно уходит, и мне кажется, что проблемы ушли. Но утром я с ужасом открываю глаза и понимаю, что ничего не изменилось. Я не могу заставить себя встать с постели и два часа перевожу будильник, чтобы заспать стресс. Но стресс просыпается вместе со мной снова и снова. Я прислушиваюсь – нога не дергается. Ураааааааааааа! О нет, она тоже проснулась и снова дергается как вчера. В голове проносится вторая «мантра» моей деструктивной медитации, которую я постоянно повторяю: это никогда не закончится . Закончится сразу, как только я умру, – ухмыляюсь сам себе.

Середина июня, конец рабочего дня. Я поднимаю трубку и слышу радостный голос сестры: Хочешь поехать в отпуск в горы с ведическим монахом? В голове раздаются вопросы: Какой отпуск? В офисе некому кроме меня работать! Кто будет спасать компанию, если не я? Что еще за ведический монах? Кто он? Я затыкаю свой ум и предельно твердо отвечаю сестре: я еду, даже если меня не отпустят и уволят, мне пофигу . Давно я не чувствовал себя таким решительным. Мне хочется прыгать и кричать от радости! Свобоооооден! Я разрываюсь от нервного смеха. Сердце волнительно бьется от того, что это то путешествие, которого ждал всю свою жизнь, а может и не одну.

Я с трудом дорабатываю еще полтора месяца до начала отпуска и погружения вглубь себя. И вот долгожданный момент: собираю свой первый в жизни рюкзак, размером с 5-летнего ребенка, и сажусь в автобус. Впереди еще целые сутки в пути. Меня ждут: горы, чистая вода, йога и медитации, вегетарианская еда, прекрасные люди и удивительный ведический монах. О значении его имени я узнаю позже. Оно переводится – «тот, кто любит родительской любовью». Случайность или совпадение? Мне очень не хватало в детстве родительской принимающей и исцеляющей любви. Пришел момент мне ее получить на совершенно новом уровне сознания.

Случайность – это псевдоним ****, когда Он не желает подписываться своим именем.

В первый же вечер фестиваля я слышу, как из шатра доносится нектарное пение. Я бегу на звук. Монах играет на фисгармонии. Я сажусь рядом со всеми на пол в позу по-турецки, сердце уже взрывается от переполняющих чувств, которые подступают к горлу. Он с закрытыми глазами с очень трогательным выражением лица поет на непонятном мне языке. Напольная гармонь искусно играет на струнах моей души, а слезы катятся по щекам. Мне 31 год, а я плачу как ребенок, который потерял маму на оживленной улице. Впервые мне все равно, что обо мне подумают. Я плачу от счастья и не хочу останавливаться.