Павел Флоренский: Спаситель Отечества. Духовный подвиг Сергия Радонежского (сборник)

Да, тяжело было Русской земле в те скорбные времена; трудно, невозможно было одолеть сильного врага и именно потому, что князья русские все больше ссорились между собой, единства не было, по клочкам была разделена вся обширная Русская земля. И если бы не осознали наконец необходимости этого единства – кто знает? – может быть, и совсем погибла бы Русь Православная, подпав под владычество более опасных врагов, каковы были в то время Литва, Польша, Венгрия и Швеция…

Но Бог не попустил случиться такой беде. Раньше всех поняли опасность наши первосвятители: они всегда твердили князьям, что единодушие между ними необходимо для спасения России от окончательной гибели; когда было можно, святители всегда являлись миротворцами в усобицах княжеских, действуя и словом, и убеждением, и силою духовной власти. А прозорливый святитель Петр заложил прочную основу объединению Русской земли, переселившись навсегда из Владимира на Клязьме в незнатный тогда городок Москву, к умному и благочестивому князю Ивану Даниловичу Калите. Этот князь стал настойчиво приводить в исполнение намеченную еще его отцом мысль об объединении Русской земли и присоединял одно за другим соседние княжества к Московскому. Святитель Петр незадолго пред кончиною своей ободрил князя предсказанием о будущем величии Москвы. «Если ты, сын мой, – говорил он в духе пророчества, – успокоишь мою старость и воздвигнешь здесь храм, достойный Богоматери, то будешь славнее всех иных князей и род твой возвеличится; кости мои останутся в сем граде; святители захотят обитать в оном; и руки его взыдут на плеща врагов наших». Иван исполнил завет старца-митрополита, и Бог благословил успехом его начинания на пользу отечества. Москва мало-помалу стала возвышаться над другими городами, а сам Иван заслужил славное имя собирателя Русской земли. Чрез сто лет с Москвою никто уже не дерзал спорить о первенстве: она объединила под собою всю тогдашнюю Русь, и это объединение не только спасло Россию от конечного разорения, но и помогло ей сбросить иго монгольское.

Но нелегко было удельным князьям расставаться со своею свободою. Московский князь действовал властно, ничем не стесняясь, ни пред чем не останавливаясь. Даже в тех случаях, когда присоединение соседних уделов совершалось мирным путем, посредством, например, родственных союзов с великим князем Московским, и тогда Иван Данилович не задумывался распоряжаться удельными, как ему хотелось. Так, он выдал своих дочерей – одну за Василия Даниловича Ярославского, а другую – за Константина Васильевича Ростовского и, действуя как глава России, предписывал своим зятьям законы в их собственных областях. Горько тогда стало городу Ростову, со скорбью повествует летописец, и особенно князьям его! У них отнята была всякая власть и имение, вся же честь их и слава потягнули к Москве. Послан был в Ростов в сане воеводы московский вельможа Василий, прозванием Кочева, и с ним другой, по имени Мина; по прибытии в Ростов они стали действовать полновластно, притесняя жителей, так что многие ростовцы вынуждены были отдавать москвичам свое имущество поневоле, за что получали только оскорбления и побои и доходили до крайней нищеты. Трудно и пересказать всё, что потерпели они: дерзость московских воевод дошла до того, что они повесили вниз головой ростовского градоначальника, престарелого боярина Аверкия, поставленного еще князем Василием Константиновичем, и в таком виде оставили его на поругание… Так поступали они не только в Ростове, но и по всем волостям и селам его. Народ роптал, волновался и жаловался на эти своеволия; все говорили, что слава Ростова исчезла, что князья его лишились своей власти, что Москва тиранствует…

Не избежали, конечно, этих народных скорбей и праведные родители Варфоломеевы. Славный и именитый некогда боярин Кирилл еще ранее описанных нами событий в Ростове под старость стал терпеть нужду. Частые путешествия в Орду со своим князем, тяжкие дани и непосильные подарки ордынским вельможам, без чего никогда не обходились путешествия, жестокий голод, нередко опустошавший Ростовскую область, а больше всего, говорит преподобный Епифаний, великая рать или нашествие Туралыково в 1327 году – все это вместе отозвалось крайне неблагоприятно на его состоянии и почти довело его до нищеты. Очень вероятно также, что своеволие московских наместников, которые распоряжались в Ростове как независимые государи, не пощадило и Кирилла, как ближнего боярина князей Ростовских: может быть, и он лишился тогда не только чести своей, но и всего своего состояния. Тяжело было Кириллу после всего, что испытал он в Ростове, оставаться там, а может быть, и прямо приказано было от наместников московских удалиться из Ростова, и потому он решил, лишь только появится возможность, покинуть родной город и перейти на службу к другому князю.