Святитель Димитрий Ростовский - Жития святых святителя Димитрия Ростовского. Том X. Октябрь

– Какая для меня польза заботиться о чужом соре?

В то время, когда он жил так, как подобает иноку, с радостным лицом в видении явился ему святой Андрей, показал ему на поле светлое дерево, имеющее цвет сладкого плода, и сказал:

– Возблагодари Бога, отче, за то, что Он исторг тебя из пасти змия и соделал твою душу подобной цветоносному дереву. Постарайся же сей цвет обратить в плод сладкий. Сие прекрасное дерево, которое ты видишь, есть изображение твоей души.

Придя в себя, инок еще более окреп в духовном делании и всегда приносил благодарение Богу и угоднику Его Андрею, наставившему его на путь спасения.

Святой Андрей так благоугодил Богу и столь возлюбил его Господь, что однажды он был, подобно апостолу Павлу, восхищен до третьего неба (2 Кор. 12:2) и слышал там неизреченные глаголы и созерцал незримые для смертного красоты рая. О сем поведал он сам перед своей кончиною верному своему другу Никифору.

Раз как-то случилась суровая зима, и в Константинополе в продолжение целых двух недель стоял сильный мороз; все жилища были занесены снегом; от бури ломались деревья, и птицы падали мертвыми на землю, не находя себе пищи. Тогда все бедняки и нищие были в сильной скорби и утеснении; стеная, плача и дрожа от стужи, они умирали вследствие лишений, голода и холода. Тогда и блаженный Андрей, не имея ни пристанища, ни одежды, испытывал немалую скорбь вследствие стужи. Когда он, желая хотя на некоторое время укрыться под кровлею, приходил к другим нищим, они гнали его от себя палками, как собаку, крича на него:

– Пошел прочь отсюда, пес!

Не имея убежища от прилунившегося бедствия и отчаиваясь за самую свою жизнь, он сказал себе:

– Благословен Господь Бог! Если я и умру от сей стужи, то пусть умру по любви моей к Нему, – но Бог силен подать мне и терпение перенести стужу сию.

Зайдя в один закоулок, святой увидал лежащую там собаку и, желая согреться от нее, лег с нею. Но, увидавши его, собака встала и ушла. И сказал Андрей сам себе:

– О сколь ты грешен, окаянный! Не только люди, но и псы пренебрегают тобою!

Когда он, таким образом, лежал, дрожа от лютого холода и ветра, тело же его измерзло и посинело, он подумал, что пришло время последнего его издыхания, и стал молиться, чтобы Господь принял с миром его душу. И вот, внезапно он ощутил в себе внутреннюю теплоту, и, открыв глаза свои, увидал некоего прекрасного юношу, лицо которого светилось как солнце. Он держал в своей руке ветвь, покрытую различными цветами. Взглянув на Андрея, юноша сказал:

– Андрей, где ты?

Андрей отвечал:

– Ныне я нахожусь «во мраке, в бездне»(Пс. 87:7).

Тогда явившийся юноша слегка прикоснулся к лицу Андрея цветущею ветвью, которую держал в руке, и сказал:

– Получи оживление твоему телу.

Святой Андрей вдохнул в себя благоухание тех цветов, оно проникло в сердце его, согрело и оживотворило все тело его. Вслед за сим он услыхал голос, говорящий:

– Ведите его, чтобы он на время успокоился здесь, а потом он снова возвратится.

С этими словами на него нашел сладкий сон, и он увидал неизреченные Божии откровения, о коих он подробно сообщил сам вышеупомянутому Никифору в таких словах:

– Что со мною было, я не знаю. По Божественному изволению, я пребывал в течение двух недель в сладостном видении, подобно человеку, который, сладко проспав всю ночь, просыпается утром. Я видел себя в прекрасном и дивном рае и, удивляясь сему в душе, размышлял: «Что это значит? Я знаю, что живу в Константинополе, а как сюда попал – не знаю». И не понимал я, «в теле ли – не знаю, вне ли тела – не знаю: Бог знает»(2 Кор. 12:2). Но я видел себя облеченным в светлое, как бы из молний сотканное, одеяние, на голове моей лежал венок, сплетенный из многих цветов; я был опоясан царским поясом и сильно радовался при виде той красоты; умом и сердцем удивлялся я несказанной прелести рая Божия и услаждался, ходя по нему. Там находилось множество садов, наполненных высокими деревьями, которые, колыхаясь своими вершинами, веселили мои очи, и от ветвей их исходило великое благоухание. Одни из тех деревьев непрестанно цвели, другие были украшены златовидной листвой, иные же имели плод несказанной красоты; сих деревьев нельзя уподобить по красоте ни одному земному дереву, ибо их насадила не человеческая рука, а Божия. В тех садах были бесчисленные птицы с золотыми, белоснежными и разноцветными крыльями. Они сидели на ветвях райских деревьев и так прекрасно пели, что от сладкозвучного их пения я не помнил себя: так услаждалось мое сердце, и я думал, что их пение слышно даже на самой высоте небесной. Те прекрасные сады стояли по рядам, наподобие того как стоит один полк против другого. Когда я с сердечною радостью ходил между ними, то увидел большую, протекающую посредине рая, реку, которая орошала прекрасные те сады. По обоим берегам реки рос виноград, распростирая лозы, украшенные листьями и златовидными гроздьями. Там со всех четырех сторон веяли тихие и благоухающие ветры, от дуновения коих сады колыхались, производя своими листьями чудный шелест. После сего на меня напал какой-то ужас, и мне показалось, что я стою на верху небесной тверди, предо мною же ходит какой-то юноша, со светлым, как солнце, лицом, одетый в багряницу. Я подумал, что это – тот, который ударил меня цветущею ветвью по лицу. Когда я ходил по его стопам, то увидел Крест, большой и прекрасный, по виду подобный радуге, а кругом его стояли огневидные, как пламень, певцы и воспевали сладостное песнопение, славословя Господа, некогда распятого на Кресте. Шедший предо мною юноша, подойдя ко Кресту, облобызал его, и дал знак и мне, чтобы и я облобызал Крест. Припав ко святому Кресту со страхом и великою радостью, я усердно лобызал его. Лобызая его, я исполнился несказанной духовной сладости и обонял благоухание сильнее райского. Пройдя мимо Креста, я посмотрел в них и увидал под собою как бы морскую бездну. Мне показалось, что я хожу по воздуху; испугавшись, я закричал моему путеводителю: