Алексей Фомин - Верую! Удивительные истории о людях, нашедших Бога

Причастили. Это была суббота перед Входом Господним в Иерусалим, Лазарева суббота. Проходит часа три, приходят ко мне и говорят: Елена умерла. Вот ведь как за доброту к людям и безотказность, за то, что безропотно, с истинным смирением принимала болезнь, – помог ей Господь! Она всем все прощала, и Бог ее простил.

Мы только что приехали из поездки по святым местам. А я ухаживала за одной бабушкой, Софией. Принесла я ей освященного маслица, а она сетует: нет в доме капусты, а ей капустные листья так хорошо помогали, боль и жар снимали в костях. «Прости, – говорю, – Христа ради, денег-то у меня нет…» – а потом: «Да что мы, давай помолимся, попросим батюшку Серафима, чтобы он послал капусты – тебе для лечения». Она только потупилась: да ладно, что уж тут, потерплю как-нибудь… А у меня на душе так радостно! Нет, говорю, сейчас я домой схожу, и вот увидишь, поможет нам батюшка Серафим!

Иду – а рядом с домом сосед чинит свой мотоцикл. И прямо рядом с колесом лежит большой белый и чистый капустный лист, такой, что прямо вот на ногу его клади и обертывай. Взяла я его и радуюсь. А Таня, жена соседа, открывает коляску: «Бери сколько надо!» Схватила я кочан и бегом к бабушке Соне. Она удивляется: «Ты что вернулась?» А я ей капусту отдаю: «Вот тебе батюшка Серафим прислал!»

Как скоро слышат нас святые угодники Божии!

Ольга Ларькина. БлаговестСамара. рф/-public_page_10214

Прошлой зимой я очень сильно болела. А всего я уже три зимы пролежала. И вот стал у меня подходить сердечный приступ. Ну все, думаю – конец (у меня было несколько сердечных приступов; с очень сильными пару раз в больнице лежала, остальные на ногах перенесла). И вдруг сзади меня голос: «Тебе умирать рано». Тогда я быстро мысленно попросила: «Мученик монах Ксенофонт! Я каждый день за тебя Богу молюсь. Помолись и ты за меня Господу». Через несколько секунд приступ прошел. Как будто кто пробку из бутылки вынул – так легко стало.

От своей подруги я случайно узнала, что брат ее деда был монахом Белогорского монастыря в Пермской области. Звали его Семен, в постриге Ксенофонт, он очень больной был. И еще у них в роду были монахи до него. Всех монахов в Белогорском монастыре в 1918 году замучили, некоторых зимой в проруби утопили мученически, привязав ко кресту, как Господа нашего. В жестокий мороз окунали в прорубь и доставали, чтобы монахи обледенели, и в конце концов утопили их, некоторых живьем закопали в землю. Я как узнала это, стала монаху Ксенофонту молиться. Монахов канонизировали как местночтимых святых во главе с настоятелем монастыря. Вот написала в епархию о нем все, что узнала, чтобы его и по имени поминали. А в следующую зиму я опять сильно болела – очень разболелась нога. Я решила обратиться за помощью к Господу через блаженную Марию Самарскую. Я только что прочитала о ней книгу, перецеловала все ее фотографии, посмотрела фильм, и вот обратилась к ней. Помолилась – и боль прошла. А потом я, грешная, подумала: «Не буду о ней вам писать. Вам и так пишут отовсюду». И боль вернулась. Тогда я снова помолилась уже со слезами, попросила у нее прощения, и боль снова прошла, – надеюсь, навсегда. Вот вам и пишу.

Мне уже 59 лет. Первый сердечный приступ у меня был в 36 лет. И вот в то время благодаря Господу выжила, и сейчас пока жива. На все воля Твоя, Господи! С тех пор Господь и ведет меня ко спасению.

Я, грешная, три года не исповедовалась в церкви. Сердце слабое и ноги не ходят.

Хожу только на расстояние метров в десять, не более. Церкви у нас в селе нет. Нужно ездить, а я не могу. Я так боюсь умереть без исповеди! Господу в грехах каюсь, но ведь нужно через священника. Какие счастливые те, у кого ножки ходят, они могут быть в храме Божием. Там ведь такая благодать! Мне, правда, и дома Господь дает много – и во снах, и наяву. Слава Господу за все… Я такая страшная грешница, а Он ведет меня ко спасению. Лишь бы нам от Господа не отпасть, а своих верных Господь не оставит.

Еловикова Людмила Яковлевна,

с. Андреевка Пермской обл.

БлаговестСамара. рф/-public_page_10124

Нас в семье пятеро: мы с мужем и трое наших деток – сын-десятиклассник и две дочери – младшей, Даше, семь лет и старшей, Наташе, семнадцать. Вот о Наташе-то и пойдет речь. Мы с мужем хоть и коренные деревенские жители, но профессии выбрали не деревенские. А в 1989 году решили все бросить и вернуться на родину – в свою деревеньку (муж оставил службу морского офицера). С тех пор и ведем крестьянский образ жизни. Зарабатываем трудный, но зато свой кусок хлеба. К вере пришли поздно, после почти пятнадцати лет совместной жизни, после рождения третьего ребенка. И, как обычно бывает в таких случаях, больше всего проблем было именно со старшими детьми, особенно с Наташей. Ведь они, наши старшие дети, знали нас до прихода к вере совсем другими, погрязшими в грехах, чинившими на глазах детей страшные вещи. Трудно нашим дорогим деткам было поверить, что мама и папа не на словах, а на деле пытаются исправить себя.