Наталья Горбачева: Радость узнавания (сборник)

Потом, после школы, я близко столкнулся со смертью: скончался один из лучших моих друзей. Он был моим единомышленником. Вместе с ним мы ухаживали за девчонками, вместе ездили на занятия к репетиторам, учились на подготовительных курсах при вузах: очень много времени проводили вместе. С его смертью жизнь показалась мне каким-то тупиковым спектаклем с фатальным исходом. Всё бессмысленно, потому что кончается смертью… Но где-то в глубине души зрела другая мысль: оказывается, не всё так в жизни устраивается, как ты этого хочешь. И Кто-то этим процессом управляет. Не знаю, куда бы завели меня эти размышления, но тут в моей жизни вдруг появились новые люди – верующие, с большим жизненным и духовным опытом.

Первым из таких людей, оказавших на меня духовное влияние, стал один мой дальний родственник, с которым я не был даже знаком прежде. Мы познакомились только в 2002 году. Не знаю, почему он стал со мной активно общаться в тот первый вечер нашего знакомства, но мне было с ним очень интересно. Позднее он рассказал мне об Иисусовой молитве [6] Иисусова молитва: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго». , о некоторых моментах богослужения и о Святом Причастии. Пожалуй, это были первые серьёзные беседы о вере, которые меня по-настоящему зацепили. Через некоторое время он смог убедить меня сходить на службу вместе с ним. Именно на этой службе я более или менее осознанно, с пониманием происходящего причастился. И снова, как в детстве, получив некое временное утешение, я не пришёл к выводу, что нужно постоянно жить с Богом, регулярно посещать храм, принимать участие в церковных таинствах. Связь с этим родственником через какое-то время почти утратилась (мы далеко друг от друга жили), и закрепления того духовного опыта, который я получил благодаря ему, в моей душе не произошло. Но я уже знал про Иисусову молитву и чувствовал порой благодатные состояния при её чтении.

Логичным следствием замирания духовной жизни стало погружение в бытовую рутину и суету. Чтобы пробудить меня, Господь послал новые испытания и нового верующего учителя – моего преподавателя в МГУ. Опять всплыли заковыристые вопросы о вере и сомнения, завязались споры уже на новом уровне – ведь я уже кое-что знал о христианстве. Слава Богу, преподавательница смогла объяснить мне, что лучше полагаться в жизни на волю Божью и меньше надеяться на собственный ум. Мы пошли с ней на службу. Это был храм Живоначальной Троицы на Воробьёвых горах. (Именно в этой церкви спустя всего несколько лет мы венчались с моей женой.) Был будний день, в храме малолюдно. Я подошёл к молодому священнику и долго исповедовался – во всём, что терзало душу. У батюшки, вероятно, оказалось меньше жизненного опыта, чем было у меня на тот момент, поэтому он не стал мне что-то советовать. Но было понятно, что он сочувствует мне, моим переживаниям и, конечно, видит причину моих бед в отсутствии полноценной духовной жизни. Священник приклонил мою голову на Евангелие, накрыл епитрахилью [7] Епитрахиль (греч. epitrachelion, от epi над, и trachelos шея) – принадлежность богослужебного облачения священника и архиерея – длинная лента, огибающая шею и обоими концами спускающаяся на грудь, спереди сшита или скреплена пуговицами, надевается поверх подризника или рясы. Символизирует благодатные дарования священника как священнослужителя. Архиерей носит епитрахиль в знак сохранения иерейских благодатных дарований. Без епитрахили священник и архиерей не могут священнодействовать. и стал читать разрешительную молитву. Когда он начал крестить мою голову, мне показалось, что я увидел ослепительно-яркий свет, хотя к тому времени уже десять лет как полностью ослеп. Помню, когда я отошёл от аналоя, у меня сильно кружилась голова от такого посещения Божия. Это, видимо, было знаком, что мне надо идти к Свету. На той литургии батюшка причастил меня, после чего несколько дней меня не оставляло необычное ощущение «хрустальности» мира. Такое уже бывало со мной – после крещения. Мне вновь дали познать, что такое духовное просветление. Впервые после крещения я так глубоко это прочувствовал.

Вот так через много лет болезни, переживаний и исканий Господь привёл меня к некоему духовному пробуждению.

Но тут я впал в нечто вроде депрессии.

Надо объяснить, почему это со мной произошло. Как бы ни стремился инвалид быть на одном уровне со здоровыми людьми, всё равно физический недостаток есть физический недостаток. В результате ты всё время чувствуешь, что не такой, как все, и как следствие – что тебя не все понимают и принимают. Практически все дети и молодые люди с инвалидностью хотят общаться со сверстниками, быть в каких-то компаниях, но ведь любой человек с тяжким недугом воспринимается в здоровом обществе как-то иначе. Если человек, например, плохо слышит, то, обращаясь к нему, надо громче говорить, иногда что-то повторять, чётко проговаривать слова. А в среде подростков, да и не только подростков, это кажется лишним «напрягом». Это факт, с которым ничего не поделаешь.