Генри Моррис - Сотворение мира - научный подход

Будем помнить, что такие процессы протекают крайне медленно: в случае эволюции «вверх» — настолько медленно, что в настоящее время наблюдать их в действии невозможно. Именно поэтому для эволюции (осуществленной какими-то естественными процессами) нужен колоссальный, чуть ли не бесконечный период времени.

Но это еще не самое интересное! Если эволюция действительно протекала, в течение прошедших геологических эпох, то все известные сложные формы жизни медленно развились из примитивных форм. А значит, в горных породах тех эпох это должно было оставить след в виде окаменелостей! Ископаемые должны предоставить нам огромное количество промежуточных переходных форм растений и животных. (Это понимал и сам Чарлз Дарвин. В книге «Происхождение видов» он писал, что «число промежуточных разновидностей, существовавших в прошлом, должно быть поистине огромным». [Charles Darwin, The Origin of Species, First Collier Books Edition, p. 308.]) Они обязаны показать, как развились различные виды, классы, отряды и семейства.

Креационная модель, наоборот, предполагает, что основные роды (Термин «род» здесь обозначает первоначально созданную категорию живого мира, внутри которой возможны вариации. Термины систематики, основанной Карлом Линнеем (вид, род, семейство, отряд, класс, тип, и т. п.) изобретены, конечно, людьми, к тому же их значения часто меняются. Термин «РОД» в креационном смысле не совпадает точно ни с одним из этих терминов. Пожалуй, ближе других к нему подойдет «семейство». (Прим. автора)). растений и животных были созданы специально, а вовсе не развились из других родов. Следовательно, предсказывает креационист, никакие промежуточные формы (кроме как внутри рода) никогда не будут найдены: ни среди множества существующих организмов, ни среди ископаемых.

Каждому очевидно, что именно это предсказание подтверждается совокупностью современных растений и животных. Ведь если бы было иначе, то не могло бы быть и речи ни о какой классификации: ибо тогда между похожими организмами было бы нельзя провести границу.

«Иными словами, живой мир — это не единая масса особей, где любые две разновидности связаны неразрывной цепочкой промежуточных ступеней. Это комплекс более или менее четко разграниченных отдельных множеств, промежуточные звенья между которыми или отсутствуют или крайне редки», — писал известный американский эволюционист Феодосий Добжанский. [Theodosius Dobzhansky, Genetics and the Origin of Species (2nd Ed., New York, Columbia University Press, 1951), p. 4.]

Это странно уже само по себе. Лучшим подтверждением теории эволюции был бы как раз факт не отсутствия, а наличия этих промежуточных звеньев.

Если бы подобные противоречия пришлось решать креационистам — они чувствовали бы себя крайне неловко.

И в то же время — все существующее множество организмов (с многочисленными вариациями внутри ограниченных категорий и четкими границами между категориями) точно отвечает предсказаниям модели сотворения!

Однако ключевой проверкой является свидетельство окаменелостей. Если эволюционная теория верна, то переходные звенья должны были существовать в прошлом, и ископаемые могли бы продемонстрировать хоть некоторые из них.

Дело, однако, в том, что до сих пор не только никаких последовательных серий переходных звеньев, но даже и отдельных, случайных переходных форм — среди ископаемых не найдено. (В уже упомянутой работе «Происхождение видов» Ч. Дарвин признает, что «геология не обнаруживает с несомненностью ни одной из таких четко постепенных цепочек. И это, пожалуй, — самое очевидное и самое серьезное возражение, которое может быть выдвинуто против данной теории. Объяснение заключается, мне кажется, в крайнем несовершенстве геологических сведений.» (там же, стр. 308). Со времени написания этих строк прошло более ста лет. Множество новых открытий сделано геологией. Но промежуточных звеньев как не было, так и нет).

Ведущий палеонтолог Джордж Симпсон это признаёт: «…каждый палеонтолог знает, что большинство новых видов, родов и семейств и почти все категории выше уровня семейств появляются в геологических отложениях внезапно. Им не предшествуют никакие известные нам постепенные, последовательные, полностью непрерывные переходные формы.» [George Gaylord Simpson, The Major Features of Evolution (New York, Columbia University Press, 1953), p. 360.]

То же отмечает и другой выдающийся палеонтолог, ученик Симпсона, Дэвид Киттс:

«Несмотря на заманчивые обещания, что палеонтология даст науке средства «увидеть» эволюцию, она преподнесла эволюционистам несколько досадных проблем. Среди них самой печальной известностью пользуется факт наличия пробелов в свидетельствах окаменелостей. Эволюция требует промежуточных форм между видами, а палеонтология их не предоставляет.» [David В. Kitts, «Paleontology and Evolutionary Theory,» Evolution (Vol. 28, September 1974), p. 467.]