Этьен Кассе - Ключ Соломона. Код мирового господства

• Интеллектуальный потенциал «доброго христианина» должен быть, выражаясь современным языком, ниже плинтуса.То есть христианство рассчитано на слабоумных и слабовольных. Критерием оценки любого человека является степень и сила его веры; такой пустяк, как способность к обучению и саморазвитию, наличие багажа знаний, с точки зрения Церкви, вообще не представляют собой ничего существенного.

• Смелость и самостоятельность — тоже не лучшие черты для христианина.Он должен слушаться Бога и его наместников на Земле — церковников, которые укажут, что и как делать. Пытаться спорить с ними нельзя, это повлечет за собой ужасающие по своему масштабу кары. Христианство, таким образом, развивает и культивирует трусость. Нельзя не только сделать, но даже помыслить нечто, направленное против его канонов и авторитетов, поскольку такие помыслы, естественно, станут сразу же известны Богу.

• Сексуальность христианина подавлена.Секс — это нечто запретное, такое, чем заниматься-то стыдно. Без него, конечно, невозможно продолжение рода, поэтому он разрешается — но только в строго ограниченных рамках. «Кто женится на разведенной, тот прелюбодействует», — говорит Христос, а прелюбодейство — это страшный грех. Церковь позаботилась о том, чтобы наложить максимум запретов на сексуальность человека. А сегодня все мы знаем, что подавленные эротические переживания — источник разнообразных комплексов, неврозов, депрессий, подавленности и стресса.

Возникает вопрос — а зачем христианству эти запреты и странные идеалы, как будто нарочно рассчитанные на реализацию подавления человеческого достоинства, на ломку личности и индивидуальности? Причин можно выделить несколько. Во-первых, как я уже говорил, безголовым быдлом куда проще управлять, чем интеллектуально развитыми личностями с четко оформленным самосознанием. Отдельным блоком выделяются запреты на сексуальность, о них-то сейчас специально и поговорим.

При помощи отрицания важности плотских отношений церковники стремились уменьшить число соответствующих контактов своей паствы (или, говоря по-русски, прихожан), что, в свою очередь, должно было им помочь регулировать численность населения христианского мира. Известно, что, когда обездоленных слишком много, происходит социальный взрыв. Установив контроль над рождаемостью, Церковь заранее обезопасила себя от возможных бунтов.

Кроме того, ни для кого не секрет, что сексуальные переживания для человека куда сильнее религиозных. В своей любви к существу противоположного пола христианин может выйти из-под контроля Церкви, чего допустить ни в коем случае нельзя. Власть и господство над душами людей оказываются если не утраченными, то весьма серьезно поколебленными. Именно поэтому Церковь стремится подавить в человеке сексуальность, объявить любые ее проявления грехом. Самыми совершенными людьми она объявляет монахов, давших обет безбрачия. Естественно, постоянное принудительное воздерясание накладывало на монахов (и, кстати, продолжает накладывать на вновь принимающих монашеский постриг) печать неполноценности.

Итак, идеальный христианин — это принципиально управляемый, подавленный и закомплексованный, сексуально неразвитый человек с неполноценной психикой, который не получает от жизни удовольствия и является чуть ли не профессиональным страдальцем и мучеником. Это идеал церковников, к которому они рекомендуют стремиться всем своим духовным детям. Естественно, Церковь обещает таким праведникам райское блаженство — и они посвящают себя самосовершенствованию в виде сидения на особых диетах (постах), «истязаний плоти» (выражается в разнообразных автозапретах), смирению и отстраненности.

О том, какими предстают ученики Христа в Евангелии, мы уже вскользь говорили. Это толпа маловеров и трусов, которые слепо подчиняются своему вожаку, когда он демонстрирует силу, но готовы бросить его на произвол судьбы при первом признаке опасности: Иуда, предающий своего Учителя; Петр, трижды отрекшийся от него за один вечер; остальные ученики, разбежавшиеся при аресте Иисуса. [29] Я надеюсь, понятно, что сейчас речь идет о том, какими апостолы представлены в каноническом Евангелии, а не о том, что было (могло быть) на самом деле. А то я уже предвижу ваше недоумение: вроде же Петр — сам Христос, а Иуду то ли повесили по приказу Павла, то ли он сам себя порешил, не вынеся скорби по Учителю! Здесь, как говорят русские, «без пол-литра не разберешься». Все правильно: в жизни все было так, а в «заказном» Евангелии — этак, классическая «двойная бухгалтерия». — Прим. авт. По Евангелию, ни один из них не захотел разделить участь своего Учителя.