Этьен Кассе - Ключ Соломона. Код мирового господства

Надо сказать, что мне, как всегда, повезло — я вышел на нужный след. А дело было так. Если предположить, что Павел сам не чужд был писательству (а я уже это предположил, как вы убедились), то он должен был оставить после себя какой-то документ, в котором были бы сформулированы его взгляды на проблемы нового учения и его распространения, а также на личность самого Христа.

Логично было бы сделать вывод, что коль скоро под эгидой и непосредственным патронажем Павла шла работа над формированием текста Нового Завета, то и его собственные писания должны были бы войти в этот новый свод. Заманчиво было думать, что Послания апостола Павла и есть тот самый документ, искусно замаскированный среди канонических текстов. Однако, даже будучи объединенными и дополненными, эти послания не могут претендовать на роль основополагающего статута. [21] Статут — свод правил, определяющих порядок исполнения или применения чего-либо. — Прим. пер.

Оставалось искать среди текстов с жизнеописаниями Иисуса, причем с неканоническими. [22] Должен особо подчеркнуть, чтобы у моих читателей не было никакой неясности по данному вопросу: текст «Слова о Господе нашем Иисусе…», копия с древнерусской рукописи которого хранится у о. Геннадия, существенно отличается от всех апокрифических и канонических версий жизни Христа в первую очередь своей сюжетикой. Если все тексты настаивают на распятии Мессии и последующем его воскрешении и вознесении на небеса, то в «Слове…», как вы помните, изложена совсем другая версия событий. Из этого можно сделать только один вывод: все апокрифические и канонические биографии Спасителя восходят к одному источнику (видимо, некоему протоевангелию, составленному Савлом-Павлом при подготовке концепции будущего текстового документа новой религии), а «Слово…» появилось независимо от них. — Прим. авт. Дело в том, что тексты четырех Евангелий на протяжении столетий переписывались и редактировались, так что довольно трудно было понять, что они могли представлять собой изначально. А тем более — сделать вывод о том, что автором идеи всех четырех явился один и тот же человек (помните о моем предположении, что Савл-Павел разработал в деталях концепцию жизнеописания Христа и раздал персональные задания авторам?).

Апокрифические же тексты в основном не выглядели правлеными, по всей видимости, до одних у Церкви попросту не дошли руки, другие казались не заслуживающими внимания, а третьи представлялись навечно уничтоженными (а потом вдруг из небытия всплывал какой-нибудь не учтенный церковниками экземпляр крамольного текста).

Так вот, при сличении текстов неканонических биографий Христа можно встретить странные дословные совпадения — друг с другом или с одним из канонических Евангелий. Непохоже, что авторы списывали друг у друга; скорее всего, они использовали при написании своих произведении какой-то один общий источник.

Что же он мог собой представлять, если в самом деле был? Первоначальные поиски не дали никакого результата. Научные исследования постоянно давали ссылки на некую «устную традицию», на основе которой якобы и писались биографии Иисуса. Однако о какой устной традиции может идти речь, если Христос в Евангелии — продукт литературной деятельности Павла, решившего приписать лидеру нового религиозного течения ряд черт, позаимствованных, в частности, из египетской мифологии? Ясно, что первичный текст, к которому восходят все остальные, и должен был принадлежать перу Павла, разработавшего концепцию мифологии и символики христианской.

Так-то оно так, и все выглядело логичным, но от этого не становилось особенно легче: так и не было понятно, где и что искать. Поэтому я решил тотально просматривать все книги по источникам христианства, надеясь наобум напасть на какой-нибудь след, который меня приведет к каким-нибудь интересным фактам (или в некий милый тупичок). В результате мне в руки попала книга немецкого профессора Гремера, написанная в 20-е годы XX века. [23] Гремер И.-В. Истоки и сущность христианства, становление канонической традиции и эволюция взглядов адептов. Берлин, 1927. — Прим. авт. Ее автор долго и пространно рассуждает о христианстве, при этом уделяя много внимания апостолу Павлу и упоминая версию, согласно которой тот сыграл в становлении христианства решающую роль. Данная версия приписывается некоему доктору богословия Нильзеру.