Конкордия Антарова (Кора): "Две жизни" (ч. I, т.1-2)

— Встречи — не цветы. Они не вянут, не гибнут, бесследно превращаясь в тлен. Встречи учат. И даже если разлука кажется невыносимой, если смерть уносит друга, сына, отца или дочь, — даже тогда сердце растет и ширится его творчество.

Если же знаешь, что друг идёт где-то рядом и ты его не можешь ощутить только потому, что дух твой короток, — надо шире раскрыть мысль и сердце; и воспринять людей не только как близких тебе лично, но как спутников на пути к истине. И тогда все встречи будут благословенными.

Дух мещанина, которому кажется, что он ищет Истину, — вечно склонен к унынию. Он, точно собачий хвостик, как его ни распрямляй, всё норовит скрутиться. Дух же человека, воистину ищущего героики чувств и мыслей, похож на стальную рельсу, которую ничто согнуть не может.

Встреча с вами, князь, показала мне, как легко, просто, радостно, не нащупывая, куда ступить, — вы перешли от слабости к привычной вам теперь твёрдости, от твёрдости переходите к силе и от силы перейдёте к красоте. И вся задача дня в том только и состоит, чтобы трудное сделать привычным, привычное — лёгким и лёгкое — прекрасным в работе дня. Встреча с вами будет всегда памятна мне, как переход в одно мгновение — в иное, героическое мироощущение. Мы выпили за здоровье князя и перешли в комнату И. Здесь князь рассказал, что после нашего ухода Жанна была тиха. Но отчаянию Анны не было предела. В ней шла не борьба, но кипела мука ясно понятого неверного своего поведения, в чём она впервые отдала себе полный отчёт.

Князю удалось привести её в чувство только упрёком, что она думает лишь об одной себе и не жалеет ни Жанну, ни отца, который скоро за ней придёт и увидит, в каком она состоянии. Анна постаралась овладеть собой, и когда пришёл отец, встретила его с улыбкой.

Заявление Анны, что ночевать домой она не придёт, не только не вызвало протеста, но старик был даже этому рад, поскольку его жена и младший сын ссорились сегодня весь день, отравляя жизнь себе и всем домашним. Ананда, выслушав князя, сказал:

— Наша к вам просьба, князь, двойная. Не только не оставьте Жанну своими заботами, но и Анне будьте помощью. Я пробуду здесь долго и вылечу вашу жену. Но Анна и Жанна нуждаются в костылях, как хромые, и останутся такими долго, несмотря на то, что их я тоже буду лечить каждый день. Легче пробудить в закрытом сознании цельную верность, чем помочь окрепнуть однажды пошатнувшейся верности зрячего человека.

Вот этот труд, труд доброты, труд неусыпной заботливости в залечивании их ран, я и хочу просить вас взять на себя. Если вы можете принять это бремя легко — я буду усиленно готовить вас к этой задаче.

— Легко? — воскликнул князь. — Вы даёте мне радость! Даёте в руки счастье и смысл жизни, которых я до сих пор не знал, и ещё спрашиваете, сделаю ли я это легко? Есть иной вопрос: я готов умереть, чтобы выполнить предлагаемое вами. Но… — сумею ли? Я ведь более нежели невежда. Одного желания мало.

— Мне нужно только ваше желание. Всё остальное — придёт. Любовь-доброта, любовь-милосердие и любовь-неосуждение должны встретиться в одном сердце, чтобы мог начаться творческий путь по жизни.

Хотите ли вы идти со мной по пути помощи и милосердия, князь? Можете ли дать мне два обета: с верностью — цельной, непоколебимой — следовать за мной. И выполнять все мои указания, понятные или вовсе непонятные вам, — точно и беспрекословно повинуясь? — спросил Ананда.

— И это всё, что вы требуете за счастье следовать за вами? — в изумлении воскликнул князь.

— Вы видели по Анне, Генри, Ибрагиму, наконец по самому старику Строганову, как трудны эти два условия, князь. Подумайте до завтра, — ответил ему Ананда.

— Я вас даже не понимаю, — покачивая головой, сказал князь. — Почему я должен раздумывать до завтра? Можно сомневаться, годен ли я вообще для мудрости? Годен ли — такой, ничем не одарённый человек, для дел высокой любви, требующей столько такта, ума, внимания? Но в чести моей, — при вашем даре читать в сердцах людей, — мне кажется, сомневаться нельзя.

Ананда подал князю руку и сказал:

— Если завтра, в этот же час, вы подтвердите мне своё желание, я начну готовить вас к новой жизни — к знанию и развитию ваших дремлющих сил. На этом мы расстались с князем.

И только тут я узнал, что через два часа отойдёт наш поезд, увозя нас с И. в неведомые мне края, к неизвестным мне людям, к иной жизни, к надеждам на встречу с Флорентийцем и братом Николаем.