Пол Брэнд - По образу Его

Мы думаем, что изучение человеческого тела — занятие само по себе достойное — приносит самые неожиданные плоды. Оно проливает свет на аналогию, встречающуюся в Новом Завете более 30 раз: Тело Христово и Церковь. Христиане представлены как отдельные члены единого Тела, Голова которого — Иисус Христос. Мы конечно же ни в коем случае не утверждаем, что Бог создал клетки человеческого организма лишь затем, чтобы разъяснить нам определенные духовные истины; или что биологические факты являются ни чем иным, как отражением духовных реалий. Мы просто обращаем ваше внимание на то, что существует бесспорное сходство между человеческим телом и духовным Телом. И это сходство — результат того, что у них один Создатель.

Для воплощения своего замысла гениальный художник может использовать самые разнообразные средства. Но во всех его творениях будет прослеживаться единый стиль, единый подход — то, что характерно только для него. Поэтому неудивительно, что Всевышний Творец оставил Свою подпись под множеством разнообразнейших форм. Если вы посмотрите в телескоп на галактики, планеты и звезды нашей Вселенной, а потом в мощный микроскоп на крошечные молекулы, атомы и электроны, то вы сразу заметите безусловное сходство форм и структур тех и других. Один и Тот же Создатель сконструировал оба плана бытия. Он сконструировал человеческое тело, а затем вдохновил авторов Нового Завета обратиться к образу тела, как к модели духовной истины.

Слово «символ» образовалось от двух греческих слов, означающих «перебросить». В этой книге мы попытались перебросить мост между двумя мирами: видимым, реальным и невидимым, духовным. Мы не собираемся создавать новое богословие; наоборот, мы очень хотим разъяснить постулаты уже существующего.

Вплоть до конца XVIII века наука являлась ни чем иным, как непосредственным поиском Бога. Когда Коперник, Кеплер, Галилей и Ньютон делали свои открытия, они искренне считали, что благодаря им человечество сможет лучше понять Бога. Они полагали, что тварный мир является откровением о Его естестве. Теперь очень редко можно встретить подобное отношение к науке. Надеемся, что наша книга окажется исключением из этого правила. Очень хорошо выразил эту мысль Уильям Блэйк: «Если бы входные двери нашего восприятия очистились, то человек стал бы воспринимать все таким, какое оно есть на самом деле, — бесконечным».

В результате моего сотрудничества с Филипом Янси на свет появились две книги, которые во многом отличаются от того, что я смог бы написать самостоятельно. Сами идеи и большинство описываемых в книгах историй — результат моего личного опыта работы в качестве хирурга и биолога. Я начал делать записи, еще работая в Индии, чтобы помочь студентам–медикам обогатить их христианскую веру, дополнив ее новыми знаниями по медицине. Тогда я читал лекции студентам с кафедры небольшой церкви при Христианском медицинском колледже в Веллоре. После этого многие годы рукописи пролежали в ящике моего письменного стола. В конце концов я почувствовал необходимость поделиться своими мыслями с более широкой аудиторией. В этот момент я и познакомился с Филипом Янси.

Я очень надеялся, что, используя свое писательское мастерство, Филип придаст моим записям более читабельную форму, чем мог бы сделать я сам. И он оправдал мои надежды. Кроме того, задолго до нашей встречи Филип уже начал задумываться о том, что такое боль и страдания и какое влияние они оказывают на людей и их веру. Он стал писать об этом. Теперь, вооружившись моими рукописями и пленками с записями наших бесед, он приступил к более углубленному знакомству с имеющейся на данную тему литературой, а также к изучению анатомии тела и функций его клеток. И к тому времени, когда мы задумали писать книгу, он уже был экспертом по многим разделам и биологии, и богословия.

Очень скоро весь накопившийся материал превратился не в мою, а в нашу книгу. Филип доработал и отшлифовал многие из моих ранних выводов и умозаключений, подвергнув сомнению остальные. Когда первые черновики новой книги легли ко мне на стол, я понял: нужно как следует поразмыслить над теми данными биологии и теми толкованиями христианского богословия, авторство которых принадлежало не мне. Обретавшая новый облик книга явно отличалась от моих первоначальных записей. Некоторые мысли были для меня совершенно новыми. Мы обсуждали их и многое переписывали заново. Так повторялось несколько раз. Благодаря этому динамичному творческому процессу, мы лучше поняли и стали больше уважать друг друга.