Шри Ауробиндо: Cинтез йоги

Телесная жизнь есть то, что Природа прочно основала и развила для нас. Она создала определенную комбинацию и гармонию двух низших, но фундаментально необходимых элементов нашей деятельности и прогресса на земле: Материи, которая, как бы слишком неземное духовное не относилось к этому факту, является основой и низшим состоянием всех наших энергий и реализаций, и Жизненной Энергии, которая есть наш способ существования в материальном теле и даже базис нашей умственной и духовной деятельности. Она успешно достигает определенной стабильности своего постоянного материального движения, которое одновременно достаточно равномерно и длительно и достаточно изменчиво и непостоянно для того, чтобы создать подходящее пристанище и инструмент постепенного проявления Бога в человеке. Именно это подразумевается в Айтарейа Упанишаде, которая повествует нам о том, что божества отвергли животные формы, одна за другой предложенные им Самим Всевышним, и только лишь когда был создан человек, они воскликнули: «Это действительно сделано прекрасно!» и согласились на эту форму. Она также осуществляет работающий компромисс между косностью материи и активной Жизнью, которая населяет ее и питается ею, и с помощью которой не только поддерживается существование жизни, но и представляется возможным полнейшее развитие ментальности. Это равновесие является основным состоянием Природы в человеке и в терминах Йоги выражается как соединение грубого тела, состоящего из материи, или пищевой оболочки, и нервной системы, или виталической оболочки 1.

И если, таким образом, это примитивное равновесие является фундаментом и основным способом движений более высоких, которые созерцаются вселенской силой, и если оно составляет тот сосуд, в котором Божественное пытается самораскрыться на земле, если правильно утверждение индусов, что тело есть инструмент, предоставляемый для исполнения истинного закона нашей природы, тогда любое окончательное бегство от физического существования является отказом от законченности Божественной Мудрости и самоотречением от ее цели в земном проявлении. Подобный отказ может оказаться правильной позицией для некоторых индивидуумов, в силу некоторого тайного закона их развития, но не целью, предназначающейся для всего человечества. Следовательно, не может считаться интегральной та система Йоги, которая игнорирует тело или считает его уничтожение или неприятие непременным условием высшей духовности. Скорее, совершенствование также и тела должно быть окончательным триумфом Духа, и трансформация телесной жизни в божественную должна быть последней печатью, которую Бог поставит на Своей работе над вселенной. То, что физическое предстает как помеха духовному, еще не аргумент для непринятия физического, потому что в тайном провидении наши величайшие трудности являются нашими лучшими возможностями. И в этой главной трудности — указание Природы нам, какая высшая победа должна быть одержана и какая важнейшая проблема должна быть решена в конце концов; это вовсе не предупреждение о безвыходной ловушке, которой надо избегать, или о слишком сильном враге, от которого надо спасаться бегством.

В равной степени, жизненные и нервные энергии в нас присутствуют с важной целью; они также требуют божественного раскрытия своих возможностей в нашем высшем осуществлении. Всеобъемлющая мудрость Упанишад особенно подчеркивает ту большую роль, которая отводится этим элементам в схеме вселенной. «Как спицы в колесе сходятся во втулке, так и в Энергии Жизни содержится всё: и тройное знание, и Жертвоприношение, и силу сильного, и чистота мудрого. Энергия Жизни повелевает всем, что существует под тройными небесами» 2. Поэтому не интегральная та Йога, которая убивает эти психические энергии, вынуждает их к бесчувственной неподвижности или выкорчевывает их как источник пагубной деятельности. Их очищение, а не разрушение, их преобразование, контролирование и использование являются той целью, которая подразумевалась при создании и развитии внутри нас этих видов энергий.

Если жизнь в телесной оболочке есть то, что Природа жестко создала для нас как свой фундамент и первый инструмент, то наша ментальная жизнь есть ничто иное, как развитие ее ближайшей следующей цели и более совершенного инструмента. Это именно та возвышенная мысль, которая поглощает все ее экзальтированное внимание; это ее постоянный, за исключением периодов истощения и отступления в область успокоительной и восстанавливающей силы тьмы, поиск везде, где она только может освободиться от препятствий своей начальной виталической и физической реализаций. Потому что здесь в человеке мы имеем крайне важную отличительную особенность. Он содержит в себе не единичную ментальность, но двойную и тройную, ум вещественный и психический, чистый интеллектуальный ум, который освобождается от иллюзий тела и чувств, и божественный разум над интеллектом, который в свою очередь освобождается от несовершенных форм логически разделяющего и подверженного игре воображения интеллектуального ума. Ум в человеке впервые играет самостоятельную, хотя и неразрывную с жизнью тела роль, тогда как в растении он полностью свернут, а в животных всегда заточен. Он принимает эту жизнь не только как первое, но как единственное условие своей деятельности и служит ее нуждам так, как будто бы это была конечная цель бытия. Но телесная жизнь в человеке это основа, но не цель, его первое условие, но не последний его решающий фактор. По справедливому представлению древних, человек по своей сути — мыслитель, Ману, ментальное существо, которое руководит жизнью и телом 3, а не животное, которое выполняет их приказания. Истинное бытие человека поэтому только начинается, когда интеллект отделяется от материального и мы начинаем все больше и больше жить в уме, независимом от виталических и физических наваждений и в масштабе этой свободы можем правильно воспринимать и правильно использовать жизнь тела. Потому что свобода, а не искусное подчинение есть истинное средство господства. Свободные от вынужденного принятия внешних условий, расширенные и возвышенные условия нашего физического бытия являются высоким человеческим идеалом.