Александр Мень - Отец Александр Мень отвечает на вопросы слушателей

Можно ли считать святыми русских религиозных философов?

Мне кажется, что духовное возрождение сегодняшнего времени происходит не только под влиянием их трудов, но и под непосредственным влиянием их личности. Ибо такова привилегия великих душ – уходя из этого мира, продолжать воздействовать на него, продолжать участвовать в становлении Царства Божьего на земле.

Расскажите о значении Девы Марии. Мне кажется, что нельзя прийти ко Христу помимо Девы Марии.

Каждый человек в какой-то степени несет на себе печать своей матери. И телесно, и душевно. Если бы мы с вами ничего не знали о Деве Марии, то уже один тот факт, что эта Женщина Его родила, что Она передала Ему черты Своего лица и характера, что Она учила Его первым словам, что Она была Его Матерью, ставит Ее перед нами на бесконечную высоту. Путь Ее был необычайно труден. В Евангелии мы видим, как Она должна была устраняться, как Она должна была ждать, молча ждать, пока Он шел с учениками, и Она даже не могла Его увидеть: стояла толпа, и для Него они были Его семьей, матерью и братьями, а Она оставалась за оградой. Путь ее был жертвенный. Она молча стояла и у креста, и у гроба Христова. И поэтому для нас Она остается величайшей из святых, поэтому Ее чтут с самых древних времен. Уже во II веке в Галилее, где Она жила, найдена надпись: “Радуйся, Мария!” Писали это в начале II века, кто знает, может быть, люди, которые могли застать Ее еще живой. Молитва “Богородица Дева”, или “Аве Мария”, как на латинском, уже тогда произносилась. В церковных песнопениях Дева Мария возносится выше небесных сил. Простая Дева, ничем не знаменитая, стала Посредницей великой тайны встречи человека с Вечностью.

Все люди, имеющие хоть искру веры, поддерживают друг друга через молитву. Молитва – это наш общий свет, который обнимает всю Церковь и распространяется за ее пределами. Кто из вас не молился за своих близких, дорогих, за далеких – за всех?! Церковь стоит взаимной молитвой, ибо молитва поднимает нас всех от земли к Богу и делает немощных сильными, печальных – радостными, безнадежных наполняет надеждой. И, молясь друг за друга, мы молимся и за тех, кто ушел из жизни, потому что связь не прерывается. И мы уверены, что там, в ином мире, недоступном нашим глазам, но доступном сердцу, они тоже молятся за нас. А есть и такие, которые молятся за весь мир, – это святые, им дана особая благодать как бы не покидать земли. Поэтому не только их память с нами, их любовь с нами – их молитва с нами! Когда мы идем к гробнице святого Сергия или приложиться к мощам других святых, мы приходим не просто помолиться у костей и старых гробниц – мы приходим восстановить духовную связь с этими нашими молитвенниками.

И вот среди них самая прекрасная, самая достойная и самая любящая – Дева Мария, Мать нашего Господа, Та, Которая передала Ему, Своему Сыну, черты земные, человеческие, характер земной, человеческий. Быть может, глаза Его, и волосы, и голос, и походка были похожи на Нее. Она держала Его на руках младенцем, Она стояла у Его креста, когда Он истекал кровью. Вместе с учениками Она радовалась, когда Он явился победителем смерти. И сегодня Она простирает омофор над нами, потому что из всех святых Она самая дорогая Господу и нам с вами. Из всех святых Она – самая дорогая. “В молитвах не усыпающая” – называет Ее церковное песнопение. И мы к Ней взываем: “Пресвятая Богородица, Заступница усердная, Матерь Бога нашего, молись о нас, грешных!”

В чем тут тайна? Почему, как магнитом, человечество притягивает к личности Иисуса Христа, хотя Он пришел в мир уничиженный и не было в Нем ни таинственности индийских мудрецов, ни поэтической экзотики восточной философии?

Все, что Он говорил, было просто и ясно, и даже примеры в Его притчах были взяты из обыденной жизни. Это тайна, которую Он открывает в коротких словах, мы их слышим в Евангелии от Иоанна. Филипп говорит: “Покажи нам Отца”. И Иисус отвечает, как не отвечал ни один философ на земле: “Столько времени Я с вами, и ты не знаешь Меня, Филипп? Тот, кто видел Меня, тот видел и Отца”. Такие слова Он говорил не раз, и многие поворачивались к Нему спиной и в негодовании уходили, потому что всегда это был вызов. Надо было понять особую тайну.

Никогда прямо Христос не формулировал эту тайну, Он только спрашивал людей: “За кого Меня принимают? За пророка, за воскресшего Иоанна Крестителя? А вы?” – “Ты – Помазанник, Царь, Мессия, Сын Бога Живого”. Здесь опыт должен какой-то внутренний открыться, и Он это спрашивает до сих пор, и спрашивает каждого, потому что это говорит Бог человеческими устами.