Святитель Григорий Палама.: ТРАКТАТЫ

2. Итак, этот великий [учитель], свидетельствуя, что он мудрствует и глаголет то же самое, что и все прежде него бывшие богоносцы, говорит: « посвященные в священные таинства нашего богословского предания называют божественными соединениями тайные и неисторжимые сверхпребывания(ύπεριδρύσεις) сверхнеизреченного и сверхнепознаваемого постоянства; разделениями же — благолепные выступления(προόδους) и проявления(εκφάνσεις) богоначалия. И они говорят, следуя священным Речениям, что в частности и у упомянутого соединения, и также у разделения, есть [еще] какие–то свои собственные соединения и разделения» [5]. И еще: « Если же и божественным разделением является благолепное выступление, тогда как божественное соединение сверхсоединенно само себя по благости увеличивает и многократно умножает, то являются соединенными по от{стр. 8} ношению к божественному разделению неудержимые преподаяния(μεταδόσεις), осуществления(ούσιώσεις), оживотворения, умудрения и иные дары являющейся причиной всего Благости, сообразно каковым[дарам] непричастно причаствуемое воспевается[исходя] из[постижимости] причаствующих и причастий» [6]. И несколько ниже: « те же боголепные причины этих соединений и разделений, что нашли мы в Речениях, мы по возможности изложили в "Богословских Очерках" [7] , рассмотрев каждую из них по отдельности» [8].

3. Итак, вот как сформулировал великий Дионисий, приложив к сказанному им и то, что « таким образом мы стараемся, говоря, и соединять божественное, и разделять, поскольку само божественное и соединяется, и разделяется» [9]. А Варлаам и Акиндин говорят не так, и не таким образом соединяется и разделяется, по их мнению, божественное, как это разъясняют богоносные богословы. Но подобно тому, как Арий и Евномий и Македоний под предлогом разделения на ипостаси рассекли Божество на тварное и нетварное, так и они теперь под предлогом разделения по общим [для божественных Лиц] выступлениям, делят Бога надвое — на тварное и нетварное. И как те не нечествовавших наравне с ними, но представлявших Бога нетварным по всем трем ипостасям и уверенных в том, что понятие о большем и меньшем применительно к Ним нисколько не мешает нетварности, называли троебожниками, как якобы почитающих трех нетварных богов, — больших и меньших, — хотя на самом деле этим страдали они сами; так теперь и эти, говоря о существовании двух божественностей {стр. 9} Бога, — тварной и нетварной, — и называя сущность высшей божественностью, как нетварную, а всякое общее выступление и благолепное и божественное действие [т. е. энергию] — низшей, как тварное, и затем не берущихся одинаково с ними нечествовать, но помышляющих Бога нетварным и по сущности, и по ипостасям, и по благолепным энергиям и общим выступлениям, и показывающих по творениям богословов, что ничего высшего у них не прилагается к нетварному и единому, громко обвиняют как говорящих [будто бы] о двух нетварных божественностях (δύο άκρατους θεότητας) — высшей и низшей.

4. Но и Арий с Евномием не все божественные ипостаси полагали тварными, а Варлаам с Акиндином все боголепные выступления и энергии Триипостасного Божества низводят до уровня твари. И чтобы уж ни одной из сих не оставить высшею твари, насколько это от них зависит, они на деле показывают то, о чем рассказывается в мифах, и что есть сил подражают баснословимому об Алоадах [10]. Ибо собрав воедино величайшие из ересей, и сверх лукавого Ариева разобщения [ипостасей] приложив не менее богоборное Савеллиево смешение [их], и как бы построив некую [новую] халланскую [11]башню (будем пользоваться примерами из подлинной истории), — и даже худшую той башни, ибо они вместо камней соединяют друг с другом ереси, — и, таким образом приготовившись, выступают против всех энергий Божиих, то низводя их до уровня твари, то смешивая их с сущностью и доказывая, что нетварная {стр. 10} энергия ничем не разнится от божественной сущности, и всячески отрицая в Боге разделение по общим энергиям и выступлениям.

5. Итак, нам следует повторить то, о чем выше богословствовал великий [Дионисий], и тщательно исследовать каждое [его положение] по мере возможности, и по настоящему убедиться в том, что ими доказывается. Ибо во всяком богословии с выразимым соплетено невыразимое, и одно в нем, говоря его собственными словами, будучи тайным и связанным с посвящением в таинства (μυστικόν και τελεστικόν), действует и утверждает в Боге посредством не являющихся плодом обучения тайноводств, а другое, будучи философским и аподиктическим [компонентом богословия], убеждает и связывает[воедино] истину говоримого [12], которую нам теперь надлежит явить, насколько это возможно, из слов этого великого [учителя], как не требующих доказательства и самодостоверных начал. Ибо он для нас является более чем кто–либо еще из таковых [учителей] заслуживающим доверия мистагогом; и от него, пожалуй, первого и от согласно с ним учившего Иерофея [13]Церковь научилась основам богословия, так что написанное ими суть первоосновы богословия [14]. Итак, после того, как он обстоятельно изложил и раскрыл все на{стр. 11}правления (πάντα τρόπον) соединительного и разделительного богословия, великий Дионисий говорит: « таким вот образом мы стараемся[своим] словом соединять и разделять божественное» [15], а не божественное от тварного. Как же это? « Так как само божественное, — говорит он, — и соединяется, и разделяется» [16], а не тварное и Бог. Стало быть, все разделения соответствуют соединениям Божиим и пребывают нетварными, поскольку нетварны соединения. И никто из благоразумных не назовет какое–либо из этих разделений тварным, послушавшись Варлаама и Акиндина, дабы [таким образом] не свести до уровня твари соответствующее ему соединение, или скорее посредством одного не провозгласить тварными все божественные соединения и разделения, ибо они суть одного порядка (όμοταγείς), и о них собирательно говорится, что они божественны, как не имеющие между собой никакого различия в отношении божественности.