Спиридон Кисляков - Исповедь священника перед Церковью

Самым же бессовестным и безбожным образом я сознательно нарушал и нагло попирал ее в течение сей мировой войны в бытность мою военным священником. Перо выпадает из рук при одной только мысли о том, что я делал на войне. Я, будучи священником алтаря Христова, все время войны с Крестом и Святым Евангелием в руках ревностно занимался кровавой травлей одних христиан на других. Я запричастил Святыми Тайнами около двухсот тысяч солдат, которые от меня шли убивать христиан. Во что я превратил Святые Тайны? Не в одно ли из могучих средств воодушевления солдат на убийство подобных себе солдат? Через причащение солдат, идущих в кровавый бой, не посылал ли я Самого Христа убивать людей и Самому быть убитым. Своими кощунственными безбожными проповедями я безумно вдохновлял своих отечественных сынов на бесчеловечное убийство и зверское истребление немце и австрийцев. С пеною у рта я убеждал их в том, что настоящая война есть Божие правосудие над тевтонами, и мы, русские, вкупе с верными нам союзниками в настоящее время являемся в руках Божиих грозным всеистребляющим орудием Его праведного гнева на гордую и властолюбивую Германию. Поэтому мы должны считать своим священным долгом без всякой пощады убивать немцев и железной рукой уничтожать и сметать их с лица земли, как самый вредный элемент человечества. Я мастерски подтасовывал евангельские тексты и исторические факты с тою целью, чтобы перед судом христианской совести воинов не только оправдывать эту народную бойню, но и придать ей характер чисто религиозно-нравственный. Действительно, проповеди мои имели сильное влияние на солдат. Побывавшие на них солдаты становились точно разъяренные голодные львы. Такая сильная работа происходила на этапном пункте города Холма. В том же самом духе, хотя далеко слабее, я продолжал свою работу в 1-й школе прапорщиков Юго-Западного фронта и других многих частях войск. Вот каким я стал безбожным и бесчеловечным палачом многих и многих христианских душ.

Теперь же, после появления немецкого аэроплана с черным крестом внизу, за все мои военные подвиги совесть моя беспощадно меня мучит. Особенно меня мучит смертельная тоска по живому Христу. Я ради интересов государства, своей русской нации и личной жизни давно отрекся от Него. Исключая детство, почти вся моя жизнь была одним сплошным отречением от Господа. Только с раннего своего детства и до двадцати лет своей жизни я горячо любил Христа. Были моменты, когда я растворялся и уходил в Христа, сгорая в Нем пламенною любовью к Нему. В то время я доходил до такого духовного состояния, что даже каждая былинка травы, каждый цветочек, каждый лесной кустик, всякое насекомое, весь животный мир, поля, леса, горы, земля, реки, облака, солнце, луна и все звезды говорили мне: «Смотри, в каждом из нас есть Христос», и я действительно во всем этом находил и ощущал своего возлюбленнейшего Господа. С того времени, как я беззаветно любил Христа, прошло ровно двадцать три года. Эти годы ужасны. Они из себя представляют бездну зла. Они были сплошным отречением от Христа и ревностным служением князю мира сего. В настоящее же время Христос опять овладел мною. Я Его люблю по-прежнему. Он опять стал мил и близок моему сердцу. Я жить без Него больше не могу. Он для меня все.

Поэтому я ради Христа отвергаю и всем своим существом отрицаю всякую земную власть мира сего. Мой Царь, Правитель и Законодатель только Один Христос, ибо Ему «дана всякая власть на небе и на земле» (Мф. 28:18).

Ради Христа я отвергаю и всем своим существом отрицаю все существующие римские языческие законы, легшие в основу христианской семейной и общественной жизни и считаю их за действительную волю князя мира сего, властно преследующего ими Христа и Его Святое Евангелие. Для меня, как христианина, безусловный живой закон — Святое Евангелие и только Евангелие.

Ради Христа я отвергаю и всем своим существом отрицаю всякое государство и всякий национализм. Для меня, как христианина, мое отечество — весь мир. Люди же — дети одного Отца — Бога, между собой они родные кровные братья.

Ради Христа я отвергаю и всем своим существом отрицаю и проклинаю всякую войну со всеми ее свойствами, принадлежностями, церковными благословениями, молитвами и молебнами о победе врагов и все это я считаю явным и сознательным отречением от Христа и Его Евангельского учения.

Ради Христа отрицаю и всем своим существом отвергаю и проклинаю все свои военные проповеди и считаю их за открытую вражду и измену Христу и Его святейшему учению.