Слава и боль Сербии

Митрополиту Иоанникию выпало управлять Черногорско-Приморской епархией в крайне тяжелое время – в период Второй мировой войны. Благодаря его заступничеству и ходатайству, были сохранены многие жизни. Только Богу известно, сколько голодных было накормлено во дворе Цетиньской митрополии, сколько гонимых спасено от смерти и плена благодаря усердию и жертвенности митрополита Иоанникия. Братоубийство, бушующее в Черногории, собирающее свою кровавую дань, разрывало душу и сердце митрополита. Каждым словом своим, каждым шагом, каждым действием он старался сохранить мир и любовь среди черногорцев, оплакивая каждую невинную жертву, моля Бога о спасении и сохранении всех верных, всего народа Черногорско-Приморской митрополии. С великим усердием молил он Господа, чтобы Вседержитель умудрил и наставил на путь истинный всех ослепленных и помраченных ложной идеологией. О неисчерпаемом боголюбии и братолюбии митрополита Иоанникия свидетельствуют его доброделание, его подвиги, которые он, приняв мученический венец, принес Господу.

В архиве митрополии осталось множество рукописных свидетельств о митрополите-мученике, часть которых сейчас уже опубликована.

В самом конце войны владыка был схвачен коммунистами, претерпел мучения и унижения, меру которых знают только Господь и душа самого мученика. Он был убит коммунистическими безбожниками без суда и следствия где-то в районе Букули в Шумадии (область Сербии) в июне 1945 года. Тело его осталось незахороненным. Своей верностью Богу и Его заповедям, исполняя их до последнего вздоха, он оставил нерукотворный памятник в сердцах верующих – свидетельство любви к Богу и ближнему, за что и прославил его Господь и в этом мире, и в том, вечном и непреходящем, в котором обитает теперь блаженная душа святого Иоанникия, митрополита Черногорско-Приморского, нового священномученика Сербского и всеправославного.

Вот уже половина столетия минула со дня мученической кончины митрополита Черногорско-Приморского Иоанникия (Липовца). В течение этих пятидесяти лет делалось все, чтобы уничтожить память об этом, во многих отношениях исключительном, иерархе Церкви Христовой, занимавшем святосавский престол святого Евстратия Превлакского и святого Петра Цетиньского. Его убийцам как будто мало было просто его ликвидировать. Украдена и могила его, ибо по сей день неизвестно местонахождение его останков. Очевидно, что изуверы пытались убить и саму память о нем, также как и о восьмидесяти лучших священниках, чьи останки были брошены непогребенными близ Марибора, Камника, моста Зидана… А если не осталось могилы, значит, и человека не было, значит, не было ни преступления, ни преступника! Вот как рассуждали палачи.

Но человек предполагает, а Бог располагает… Силой Промысла Божия и всеобъемлющей Божественной памяти не может ни исчезнуть, ни стереться ни один лик человеческий, бессмертно свидетельство о тех, кто делами своими вписан в Божественную книгу вечной жизни.

Краткое время, всего четыре года и несколько месяцев, пребывал на престоле митрополии Черногорской митрополит Иоанникий. В феврале 1941 года, в канун трагических мартовских и апрельских событий, в начале оккупации, он был возведен на престол, а в конце войны, в 1945 году,– убит. Его служение пришлось на один из самых тяжелых периодов как для митрополии, так и для Черногории, Сербии и Европы в целом. В то кровавое крестоносное время митрополит оказался в самой горячей точке – между молотом большевистского коммунизма и наковальней языческого нацизма. Обе идеологии – безбожные и тиранические, выросшие из одного ядовитого корня, были поддержаны миллионами. Под влиянием обеих идей – нацизма, то есть идеи расовой чистоты, «сотворившей кумира» из территориальных границ, крови и расы, и большевизма, с его обожествлением диалектического материализма и классовости,– была залита кровью Европа и весь мир, а род человеческий, и прежде всего европейские христианские народы, возвращен к дохристианскому язычеству. Но если фашистское зло большинством было распознано достаточно быстро по плодам бесчеловечного насилия и жестокости, то коммунизму марксистско-большевистского толка удавалось прикрывать свою демоническую сущность идеалом «нового устройства» человеческого общества, не знаемого прежде в истории, обещаниями волшебного земного рая и царства процветания на земле.