Джидду Кришнамурти: Проблемы жизни

«По-видимому, так. Если бы я не любила свою семью, я, конечно, не была бы ревнива».

— Но в этом случае, если бы у вас также не было ревности, у вас не было бы и любви, не так ли? Тогда почему вы хотите освободиться от ревности? Вам хотелось бы удержать радость, которую вам дает привязанность, и отбросить мучения, с нею связанные. А возможно ли это?

«Но почему нет?»

— Привязанность включает в себя страх, разве не так? Вы страшитесь того, что вы есть, или того, что с вами станет, если близкий вам человек бросит вас или умрет; из-за этого страха вы привязываетесь. Пока вы захвачены радостями, которые дает привязанность, до тех пор страх запрятан, закрыт; но, к несчастью, он всегда остается здесь; и пока вы не освободитесь от этого страха, до тех пор будут продолжаться муки ревности.

«А чего же я боюсь?»

— Вопрос не в том, чего именно вы боитесь, но в том, сознаете ли вы, что пребываете в страхе. «Теперь, когда вы так четко поставили вопрос, я могу сказать, что да. Я нахожусь в страхе».

— Чего же вы боитесь?

«Я боюсь оказаться потерянной, лишиться уверенности, боюсь того, что меня не будут любить, не будут обо мне заботиться, боюсь остаться в одиночестве. Я понимаю это так: я боюсь быть одинокой, боюсь, что не смогу сама взглянуть в лицо жизни; вот почему я нахожусь в зависимости от мужа и детей и в отчаянии держусь за них. Я постоянно боюсь, что с ними что-нибудь случится; иногда мое отчаяние принимает форму ревности, несдерживаемой ярости и прочее. Я в страхе, что мой муж может увлечься другой женщиной. Меня гложет тревога. Уверяю вас, много часов я провела в слезах. Вот все эти противоречивые чувства и внутренний хаос есть то, что мы называем любовью, — а вы спрашиваете меня, является ли это любовью? Разве это любовь, если имеется привязанность? Я вижу, что здесь нет любви. Это что-то уродливое, целиком личное; я все время думаю о себе самой. Но что же мне делать?»

— Если вы будете себя осуждать, называть себя лишенной любви, уродливой, эгоистичной, тогда это никак не уменьшит проблемы; наоборот, она станет еще сложнее. Очень важно это понять. Осуждение или оправдание лишает вас возможности взглянуть на то, что лежит позади страха; это активный уход от того, чтобы встретить лицом к лицу реальный факт. Когда вы говорите: «Я уродлива, я эгоистична», — тогда эти слова несут груз осуждения, и тем самым вы усиливаете те элементы осуждения, которые составляют часть вашего «я».

«Я не вполне уверена, что понимаю это».

— Если вы осуждаете или оправдываете какое-нибудь действие вашего ребенка, разве вы понимаете его? У вас нет времени или желания разъяснить ребенку его поступок, поэтому для того чтобы получить немедленный результат, вы говорите: «Делай так!» или «Перестань!» Но ведь вы совсем не поняли сложной психики ребенка. Вот подобным же образом осуждение, оправдание или сравнение стоят на пути понимания себя. Вам необходимо понять сложную сущность, которая есть ваше «я».

«Да, да, я понимаю это».

— В таком случае медленно входите в глубину вопроса, не осуждая и не оправдывая. Вы найдете довольно трудным не осуждать и не оправдывать, так как в течение веков оправдание или осуждение вошли в привычку. Наблюдайте за своими реакциями и в процессе нашей беседы.

Итак, наша проблема — это не ревность, не способы избавиться от нее, но страх. Что такое страх? Каким образом он появляется?

«Он все время присутствует здесь; но что это такое, я не знаю».

— Страх не может существовать изолированно, он возникает по отношению к чему-либо, не правда ли? Существует состояние, которое вы называете одиночеством; когда вы осознаете это, появляется страх. Таким образом, страх не существует сам по себе. Чего же вы в действительности боитесь?

«Я предполагаю, что боюсь моего одиночества, как вы говорите».

— Но почему вы предполагаете, разве вы в этом не уверены?

«Я не решаюсь говорить уверенно о чем бы то ни было; а одиночество — это одна из моих самых глубоких проблем. Оно всегда присутствует на заднем плане; но только сейчас, во время нашей беседы, я вынуждена взглянуть на него прямо и увидеть, что оно здесь. Это гигантская пустота, пугающая, безысходная...»

— Нельзя ли заглянуть в эту пустоту, не называя ее, не давая ей определения? Если мы снабжаем ярлыком какое-то состояние, то это еще не означает, что мы его понимаем. Наоборот, это является препятствием для понимания.

«Я понимаю, что вы имеете в виду; но не могу обойтись 6eз ярлыков, это просто непроизвольная реакция».