Александр Хакимов - Реинкарнация. Размышления

Брахмана или жену брахмана, которые питают пристрастие к хмельным напиткам, посланцы Ямараджа бросают в ад Аяхпана. Туда же попадают те, кто предаётся этому пороку во время исполнения священного обета, а также кшатрии и вайшьи, которые под влиянием иллюзии пьют сома-расу. В Аяхпане слуги Ямараджа, встав грешникам на грудь, вливают им в горло расплавленное железо.

Низкий, порочный человек, который мнит себя великим и не оказывает должного почтения тем, кто выше его по происхождению, аскетичности, образованности, благонравию или кто занимает более высокое положение в системе варн и ашрамов, ещё при жизни становится подобен мертвецу, а после смерти падает вниз головой в ад Кшаракардама. Там слуги Ямараджа хватают его и подвергают страшным истязаниям.

В этом мире есть мужчины и женщины, которые, поклоняясь Бхайраве или Бхадра Кали, приносят в жертву людей, а потом едят их плоть. Такие нечестивцы после смерти отправляются в обитель Ямараджа в ад под названием Ракшогана-бходжана, где их жертвы, приняв облик ракшасов, острыми мечами разрубают их тела на куски. Точно так же, как раньше эти людоеды с дикими песнями и плясками пили кровь своих безвинных жертв, теперь эти самые жертвы устраивают свой праздник и с наслаждением пьют кровь своих палачей.

Некоторые люди подбирают в лесу или своей деревне зверей и птиц, которые нуждаются в защите. Приютив у себя этих существ, они дают им почувствовать себя в безопасности, а потом пронзают их насквозь острыми пиками, продевая им в раны верёвку, и забавляются несчастными созданиями, как игрушками, причиняя им страшную боль. Такие люди после смерти оказываются в аду Шулапрота, где слуги Ямараджа пронзают их острыми как иглы копьями. Грешники изнемогают от голода и жажды, и со всех сторон на них набрасываются страшные птицы, похожие на стервятников и чудовищных цапель, и своими острыми клювами разрывают их тела на части. Корчась в страшных муках, эти люди вспоминают грехи, совершённые ими в земной жизни.

Люди, которые злобны и жестоки, как змеи, и всегда готовы причинять боль другим существам, после смерти попадают в ад Дандашука. О царь, в этом аду обитают пятиглавые и семиглавые змеи. Они пожирают грешников так же, как обычные змеи заглатывают мышей.

Человек, который бросал живые существа в колодец, заточал в горную пещеру или в погреб, после смерти попадает в ад Авантаниродхана. Там его сталкивают в глубокую яму, где он терпит невыносимые муки, задыхаясь от дыма ядовитых испарений.

Хозяин дома, который встречает гостей или странников злобными, испепеляющими взглядами, низвергается в ад Парьявартана. Там на него в упор безжалостно смотрят стервятники, вороны, цапли и другие хищные птицы. Внезапно они набрасываются на грешника и со страшной силой выклёвывают ему глаза.

Человек, скопивший большое богатство, очень этим гордится и постоянно думает: «Я так богат. Кто может сравниться со мной?» Неспособный видеть истину, он всё время боится, что кто-нибудь украдёт его деньги, и не доверяет даже старшим членам семьи. Мысль о том, что он может лишиться своего богатства, иссушает его сердце, и он ходит мрачный, похожий на привидение. Ему неведомо истинное счастье и жизнь, свободная от тревог. За грехи, которые он совершал, накапливая деньги, а затем пытаясь сохранить и приумножить своё богатство, он попадает в ад Сучимукха. Там посланцы Ямараджа сурово наказывают грешника, прошивая всё его тело нитью, словно портные, шьющие одежду.

О царь, во владениях Ямараджа сотни тысяч адских планет. Все нечестивцы, которых я упомянул, а также те, что остались неупомянутыми, неизбежно попадают на ту или иную адскую планету и несут наказание, соответствующее их грехам. Праведники же отправляются на другие планеты — планеты полубогов. Но рано или поздно и праведники, и грешники, вкусив плоды своих благочестивых или греховных поступков, возвращаются на Землю.

Я — время, великий разрушитель миров, несущий гибель всему живому.

— У вас есть часы? Скажите пожалуйста, сколько сейчас время?

— 17 часов 12 минут.

— Это много или мало?

— Для кого-то много, для кого-то мало, а для кого-то уже нет совсем.