Иеромонах Анатолий Берестов: Грех, болезнь, исцеление

Мы, медики, хорошо знаем, насколько большое значение в лечении больных, в отношении больного к врачу и веры ему имеет личность врача. Если больной верит врачу, считает его своей опорой в излечении от болезни, то можно сказать, что полдела в лечении сделано. Остальное сделают умение и мудрость врача, лекарства, выхаживание больного и, конечно, Промысл Божий.

Бездушный, бездуховный врач не может адекватно оценить страдания больного и помочь ему, ибо он действует как машина, а машине все равно, кто перед ней - она выполняет заданную ей операцию.

Врач, ведущий аморальный образ жизни - развратник, блудник, стяжатель, вор или убийца, не может быть хорошим врачом, ибо грех откладывает свой отпечаток на его душу, и хотим мы этого или не хотим, но, по законам духовной жизни, душа этого человека становится черствой, глухой к страданиям других людей. И такой врач не может быть посредником между больным и Богом, он сам находится в сетях демонских и может быть поэтому проводником демонических сил.

Хороший врач, по законам духовной жизни, должен быть и чистым, высоконравственным человеком. Только тогда он проникнется состраданием к страждущему человеку и искренним и деятельным желанием помочь ему. И это уже будет не машина, а живой, чувствующий, сострадающий, любящий человек.

Поэтому врачу, сознающему высоту своего служения, облачаясь в белый халат, следовало бы привносить в свой труд элементы священнодействия и, прежде всего, "всякое ныне житейское отложить попечение" (слова из Херувимской песни во время Божественной Литургии).

Через верующего врача, ведущего христианский образ жизни, посещающего храм, исповедующегося и причащающегося Святых Христовых Тайн, нередко действует Промысл Божий, помогая больным. В связи с этим хочу привести несколько примеров из жизни. Один мой знакомый, православный врач, ставший впоследствии священнослужителем, рассказал несколько случаев из своей практики.

Несколько лет назад он как детский невропатолог курировал отделение реанимации одной из крупнейших детских больниц Москвы и России. К тому же он проводил научные исследования, прогнозируя исходы коматозных состояний у детей. Как-то перед праздником Крещения Господня в реанимационном отделении у них находилась в тяжелейшем состоянии девочка двух лет семи месяцев. В течение семи дней она находилась в тяжелом коматозном состоянии на аппаратном дыхании. Самостоятельно дышать она не могла.

Мой знакомый, уходя вечером из отделения, сказал своему ученику-аспиранту, заступавшему на дежурство: "Проследи за тем, что скажет заведующий патолого-анатомическим отделением". Последнее слово в диагностике всегда было за патологоанатомами. Ни врач, ни его ученики, никто другой в отделении реанимации не сомневались, что девочка умрет. Все их научные и жизненные прогнозы говорили об этом. Но вера матери девочки в Бога, Промысл Божий опровергли все ученые и врачебные прогнозы.

На другой день наступило Крещение Господне. Мать девочки пошла в храм, взяла крещенской святой воды, принесла в отделение реанимации и сказала дежурному врачу-реаниматологу: "Доктор, дайте, пожалуйста, девочке святой воды и побрызгайте ее тельце этой водой". Врач ответил матери: "Как же я, мамаша, дам ей испить воды, она же не глотает, у нее зонд стоит?" - "А вы, доктор, через зонд ей влейте". Врач подумал: "Ну, разве трудно мне влить святой воды через зонд? Ни мне, ни ребенку от этого ничего ни прибудет, ни убудет", и влил ей святой крещенской воды и покропил ее тельце этой водой.

Каково же было удивление всех врачей, когда примерно через час после этого к девочке вернулось сознание, а через полтора часа ее сняли и с аппаратного дыхания.

Через день приходит в отделение врач, который пребывал в эти великие дни в храме и, как и мать девочки, молился за нее. Входит утром в ординаторскую и спрашивает: "Ну что сказали в патолого-анатомическом отделении?" - "Идите в палату и посмотрите". А мой знакомый врач не поймет в чем дело. Зашел он в палату и, не веря своим глазам, остановился в удивлении в дверях: видит, что девочка сидит в кроватке и играет в куклы. Потом в больнице долгое время смеялись: в отделении реанимации лечат святой водой! Смеяться-то смеялись, но никто, пожалуй, не задумался над тем, что же произошло? Почему ребенок, который должен был умереть, неожиданно выздоровел, хотя все химические, биохимические и электрофизиологические показатели свидетельствовали о том, что он должен умереть?