У любви есть лицо

«Любимая, Я так рад, что ты любишь Индию. Я люблю Индию. У меня есть большие планы для Индии. Но не позволишь ли ты Мне послать тебя в Судан?»

Пространство поплыло, как уже было пять лет назад во Флориде.

«Иисус», я сглотнула, «Судан – это же Африка».

«Да, Я знаю». (Я так рада, что Бог знает географию).

«Но, Иисус, это же другой континент».

Я взглянула в Его глаза и увидела отражение одного из множества ужасных мест на планете. Более пяти десятилетий, почти что, непрекращающейся гражданской войны, где миллионы жизней были потеряны и целое поколение не знает что такое мир, место, где всякая инфраструктура уничтожена, где насилие используется как оружие войны, где раса и религия соединились в мощном противостоянии, опустошившем огромную географическую территорию на континенте Африки – мне ехать туда?

Я видела Его глаза. Как я могла поступить по–другому?

Я никогда не предполагала, что обменяю свой комфорт в Колорадо на неизвестную дорогу, приведшую меня в сердце Африки. Моё знакомство с Роландом (и как следствие с его женой Хайди), которое началось с той важной конференции, привело меня к их порогу.

Под действием любви

Моё путешествие в Африку не произошло без моментов неприятностей. За неделю до моего отъезда из Колорадо, восемнадцатилетний лихач–велосипедист заскочил на крышу моей машины, от чего я круто свернула с дороги. Мне пришлось долго идти без костылей. Потом, по пути из США в Лондон я подцепила лишай и нервирующую меня какую‑то кожную болезнь. Я сходила к врачу в Танзании на моём пути в Мозамбик, чтобы услышать, что моя иммунная система ослаблена и мне следовало бы вернуться в США немедленно.

Я прибыла в Пемба, в Школу Миссии Ирис, уставшая, в боли и болезни. Но я была настроена решительно. Никакой вирус или недостаток иммунитета не могли удержать меня от Его целей. Я верила на полное исцеление. И Бог совершил.

Я не помню многого из того, что проповедовалось. (Извините меня, Хайди, Ролланд, Лесли–Анн и семья). Что я помню, это три месяца жизни в свете Его лица. Я пропитывалась реальностью Его любви, в которой Он призвал меня жить. Тех, кто думает, что посещения от Бога всегда тёплые, пушистые и приятные, я могу заверить, что это не так. Иногда это больше, чем когда Он приходит и сидит с тобой. Несколько раз я чувствовала Божье присутствие настолько сильно, что просто утыкалась лицом в соломенный матрац или грязный пол и просто не могла двигаться. Его жидкая, весомая, тяжелая слава была как одеяло, из под которого я даже не могла вытянуть руку.

Однажды в обед, во время переживания такого рода силы Святого Духа, друзья передвинули меня от солнца в тень под бело–зелёный тент, где мы проводили наши уроки. Я пробыла там без движения более пяти часов. В конце концов, я осознала, что вокруг меня танцуют и прославляют Бога дети, иногда пиная меня в голову. Супер. А я всё ещё не могла двигаться.

По природе я деятельная. Мне нравиться быть занятой. Мне нравиться чем‑то заниматься. Но тем летом в Пемба Иисус показывал мне, что нет ничего, чтобы я могла сделать для действия Его обетования в моей жизни.

Пока я лежала, неспособная двигаться, под радостными пинками по моей голове, Он произнёс: «Любимая, это точно то, что ты будешь способна делать в Судане – (пауза) – ничего. Но пока ты лежишь, Я встану в тебе и сделаю больше за один день, о чём ты даже не могла мечтать сделать и за десять лет».

Если и осталось что‑то от моего желания прославиться, моё время в северном Мозамбике определённо убрало и это. Я провела это лето, уткнувшись лицом в грязь, электролизуясь Его силой, часто плача и иногда смеясь, когда Его любовь переполняла каждую клетку моей сущности. Всё, что я хотела, был Иисус. Я не могла насытиться Им. Приготовление неудовлетворённостью было высвобождено в мою жизнь в полной силе.

Я была полностью под действием любви. Я постигала ритм Его сердцебиения. Всё моё изучение систематического богословия, греческого и еврейского языка и практико–культурной интерпретации миссионерства было сведено до любви Бога и любви ближнего передо мной.

Это лето в грязи было для того, чтобы глубины Его сердца стали моими. При этом моё изначальное виденье того, как я думала, зачем я еду в Судан, вновь было тщательно переделано, глубоко внутри меня. Ко времени, когда я уехала из Пемба в августе 2006, у меня было обетование, за которое я могла держаться.

Аплодисменты для Аврама