Геннадий Фаст - Кто же Сей? Книга об Иисусе Христе

Все виды человеческой деятельности – Божии, но только во Христе они обретают истинный смысл. Что представляет собой символ сам по себе? Всего лишь значок. Визитная карточка и человек, чье имя на ней написано, отнюдь не одно и то же. Природа без Христа по сути своей – ничто. Весь мир обретает смысл только в Нем.

Нередко Христос именуется Логосом [12] . Святой Максим Исповедник (580–662) говорил, что распознание логоса каждой вещи – и есть истинная логика мира. Действительно, мы занимаемся наукой, исследуем окружающий мир, но каждый при этом изучает какую-то его часть: физик – движение, плотность и цвет вещества, химик – его состав и так далее. Но сами по себе науки изучают лишь символы, знаки. А что эти знаки обозначают? Максим Исповедник призывает к распознанию того, что означает символ. Через физику, через химию, через психологию мы должны прийти к познанию первооснов, к самим логосам бытия, а не просто довольствоваться внешним, поверхностным описанием мира. Астроном может всю жизнь изучать Венеру, но надо увидеть в ней еще и утреннюю звезду, надо взойти к Самому Христу. Символика – и есть путь истинного познания мира, ведущий к его Логосу, то есть ко Христу.

Читая «Символ Веры», мы произносим: «Нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с Небес и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы и вочеловечшася». Именно воплотившегося и вочеловечившегося Христа исповедует Православная Церковь. Сын Человеческий – то есть человек. Восприятие Христа как Личности мифической, возникшее сначала у представителя так называемой Тюбингенской богословской школы Бруно Бауэра (1809–1882), а впоследствии перенятое марксистами, было для абсолютного большинства людей совершенно неожиданным. Ведь, согласно этой точке зрения, такой человек вообще никогда не жил на земле…

Когда Понтий Пилат вывел Христа к народу в ту Великую, страшную пятницу, он сказал о Нем: Се, человек! (Ин. 19: 5). О чем думал Пилат, произнося эти ставшие знаменитыми слова? Христос как Сын Человеческий открывается нам уже в Своем рождении, о чем и говорится в «Символе Веры». Жизнь всякого человека начинается с рождения, и Христос, как Истинный Сын Человеческий, не сошел с Небес каким-то таинственным образом, а родился по общему закону естества. В Евангелии говорится: И Слово стало плотию (Ин. 1: 14).

Это – фундаментальное изречение. «Плоть» в данном случае означает «человек», означает то, что Слово приняло истинную человеческую природу. Собственно, воплощение Слова произошло не при рождении, а ранее, в день Благовещения. В Назарете, на месте жилища праведного Иосифа и Девы Марии сегодня стоит величественный католический храм. Внутри, на полу, расположена большая серебряная звезда с надписью: «Здесь Слово стало плотью».

Невозможно стоять на этом месте без внутреннего трепета. Ведь жизнь всякого человека начинается не в момент его рождения, а в момент зачатия, когда появляется первая клетка, в которую уже заложено все связанное с нашей природой. Согласно пониманию святых отцов, тело, то есть плоть Иисуса, Сына Человеческого, взята была от Девы. Зачатие произошло без участия мужского семени, потому что Иосиф Обручник, будучи по закону мужем Марии, не являлся по плоти Ее супругом и отцом Христа. Это побудило многих иудеев к кощунственной мысли о том, что Дева Мария родила Христа блудно.

Действительно, руководствуясь здравым смыслом, ничего иного нельзя было и предположить. Здесь мы сталкиваемся с великой тайной, в которую надо уверовать, которую надо принять.

Тело Сына Человеческого было взято от плоти и крови Богоматери. Для нас, православных христиан, это вещь самоочевидная. Апостол Павел пишет:

Основываясь на этих словах апостола, авторитетный учитель того времени, друг святителя Василия Великого (ок. 330–379) Аполлинарий [13] еще в IV веке разработал учение, согласно которому Тело Иисуса Христа сошло с неба, а Дева Мария стала лишь тем сосудом, через который оно пришло в мир, то есть человеческое Тело Христа не произошло от Девы Марии.

Спустя тысячелетие это учение отозвалось в работах протестантского теолога Менно Симонса [14] , тем более что протестантизм изначально отвергал почитание Девы Марии как Божией Матери, но было отвергнуто Церковью как ересь. Но как же в таком случае толковать слова апостола Павла? Отец III Вселенского собора, состоявшегося в 431 году, святитель Кирилл Александрийский (376–444), рассматривавший эти вопросы в то время, когда было утверждено истинное православное учение о Деве Марии как о Богородице, объяснял их таким образом: Господь с Неба – это Предвечное Слово, пришедшее с небес, а в утробе Девической оно воплотилось, взяв от Девы ее Плоть.